Рецензия на книгу

• 

  Аноним14 марта 2025 г.

  Шедевр интеллектуальной фантастики

  Интеллектуально-фантастический роман "Сорока на виселице" Эдуарда Веркина рассказывает историю об ожидании на Регене заседания Большого Жюри по вопросу применения фермента LC для прорыва в строительстве актуатора потока Юнга, остро необходимого синхронной физике: таежный спасатель Ян "случайно" попадает в состав Большого Жюри и прилетает на Реген одним из первых, вместе с библиотекарем Марией и главным светилом синхронистики Уистлером, селится в здании Института пространства, где конструируется отменяющий ПВ-континуум актуатор, а дальше начинается СТРАННОЕ.

  Великолепная книга, я в восторге! В "Сороке на виселице" Эдуард Веркин расширяет снарк-снарковскую тематику "субъективное в столкновении с объективным" с масштаба "слово vs событие" до масштаба "разум vs бытие". Как и в "снарк снарк", текст романа преимущественно состоит из диалогов персонажей: немногочисленные видимые Яну сотрудники и гости Института пространства постоянно спорят о синхронной физике, выясняют отношения, рассказывают странные истории, частью из личного опыта, частью из прочитанных книг, частью выдуманные на ходу, а в процессе поднимают примерно все современные философские проблемы внеземного вектора развития человеческой цивилизации. Ян как внешний наблюдатель подкидывает им вопросы, наводит на размышления других и много соображает сам и, не осознавая того, способствует совершенствованию синхронистики.

  Главная обсуждаемая проблема – проблема Предела. На каждом этапе человечество упирается в предел прогресса, непреодолимый известными ей средствами, требующий научно-технологического скачка в принципиально новом направлении и угрожающий в случае застоя цивилизационным крахом. В "Сороке на виселице" люди научились перемещаться по космосу быстрее скорости света, колонизировали десятки планет, но проблема Предела никуда не делась: прыжки через подпространство требуют слишком многого (громадные вычислительные ресурсы, необходимость эвтаназии людей и животных, невозможность перевозок сложной электроники) и по сути не меняют ничего. Человек по-прежнему ограничен в возможностях, пусть не одной планетой и не одной звездной системой, а тысячей световых лет, – власти разума над бытием как не было, так и нет, бытие все так же непроницаемо, непластично и неконтактно. Полет на крыльях мысли уперся в очередной, неясно кем и зачем возведенный потолок.

  Тем не менее разум не сдается, хочет покорить Вселенную, раскрыть и переписать под себя законы мироздания, пусть даже это будет стоить ему очень дорого. Новейшим фронтом борьбы человека и мира и является синхронная физика, изучающая механизмы причинности в случайных и не взаимосвязанных друг с другом событиях. В романе Веркин фиксирует неуютную неопределенность, в какой приходится жить научным умам, когда поиск прорыва за Предел уводит их слишком далеко от человеческого и не дает не то что быстрых, а вообще хоть сколько-нибудь ощутимых результатов. Синхронистика разрабатывалась в течение трех веков, и до сих пор не установлено, есть ли в ней хоть капля научного знания или это просто психологическая защита человечества от страха никогда не обрести истинную свободу. Огромные средства и тысячи жизней энтузиастов были скормлены новому теоретическому Молоху, но поток Юнга так и не зарегистрирован, актуаторы не передали ни одного бита информации. Поэтому Большое Жюри едет на Реген не только по запросу Уистлера, желающего пожертвовать собой ради науки, но и для решающего вердикта: быть или не быть синхронной физике?

  Отправляясь в средоточие синхронистики на Регене, Ян как член Большого Жюри (и читатель вместе с ним) обречен стать свидетелем и участником загадочных событий, ведь синхронная физика нацелена на преодоление привычных причинно-следственных связей, лучший синхронист мира Уистлер явно безумен и прямо в здании Института пространства работает недособранный актуатор. Вместе с Яном читателю придется колебаться между пинчоновской паранойей – взаимосвязи между странными разговорами и неожиданными событиями все-таки имеются, и их обнаружение раскроет истинный облик мира, спрятанный от людей зловредными силами – и беккетовским абсурдом – взаимосвязей нет, все действительно случайно и есть лишь апофеническая привычка разума обнаруживать знакомые формы в бессмысленных последовательностях знаков.

  Каждый эпизод романа будет только увеличивать неопределенность истории: что в целом происходит? почему так важен Барсик? зачем нужна очередная вставная история? почему Большое Жюри никак не прилетит? зачем на Реген привезли миллионы бумажных книг? почему Ян видит менее десяти человек в Институте пространства? каково значение проволочных головоломок? что из рассказов персонажей выдумка, а что происходило "на самом деле"? на что намекают валенки, трехгранный нож и снег на галерее Объема? связаны ли бабушка-удав и бессмертные медведи-доноры? почему у здания Института пространства такая удивительная геометрия? – и вопросов будет становиться все больше и больше до внезапного финала, будто бы что-то проясняющего, но и будто бы оставляющего все таким же неясным.

  Это замечательная книга, чью историю, если взять на себя труд читать внимательно, можно понять, наверное, десятком-двумя непересекающихся версий и долго, продуктивно для собеседников обсуждать, такая она увлекательная и богатая на идеи и концепции. Фраза "каждый увидит здесь что-то свое" в случае "Сороки на виселице", открытой для интерпретаций от названия до последней точки, не является банальностью (возможно, даже текст романа у разных читателей будет различаться): в ней настолько много всего, и все оно настолько взаимоисключающее, что охватить целиком многообразие романа одному наблюдателю не получится так же, как полностью увидеть актуатор. Но это вовсе не расстраивает, а наоборот, дает читательской мысли крылья, побуждает к сотворчеству и самостоятельному поиску ответов. Эдуард Веркин создал для нас редчайшее чтение – то, что воодушевляет.

  25

  1,3K