Рецензия на книгу
Маунтолив
Лоренс Даррелл
Аноним29 сентября 2014 г.Владеть человеческим сердцем — чума без вакциныБраво, мастер! Вы снова меня удивили, увлекли, околдовали. Самая "женская" книга из трех прочитанных, несмотря на то, что повествование в этот раз ведет Маунтолив - английский дипломат, чья душа отдана Александрии, все тому же городу-сказке, городу-наркотику, городу-мечте. Почему женский? Да потому что именно тут автору удалось открыть перед читателем душу, нутро и суть женских образов книги. Именно в этой части я увидела их глазами, свободными от пелены, созданной ожиданиями, собственными фантазиями, неправильно истолкованными поступками их в ранее описанных событиях.
Жюстин - роковая обольстительница высшего света с изысканнейшими манерами, рожденная для роскоши и купающаяся в восхищении и любви в первой книге. Коварная и хитрая лгунья, использующая людей, но в то же время способная к рабской покорности перед любимым человеком во второй. Или же просто женщина, нуждающаяся,как в воздухе, в силе мужчины рядом с собой и оттого с головой кинувшаяся в игру жизни, предложенную Нессимом в третьей?
Он посмотрел на нее очень внимательно, возбужденный и даже напуганный немного, узнав в ней великолепнейшую страсть восточного духа — страсть к повиновению, к абсолютному, женскому по сути повиновению, которое и есть одна из наибольших сил в подлунном мире.Лейла - восточная красавица, впитавшая в себя мудрость веков. Загадочная, недоступная, тонкая, умная, властная. Но по итогу просто одряхлевшая старуха с изуродованным лицом и обычными женскими слабостями?
Клеа - пожалуй, самый загадочный образ книги. Женщина с душой художника, сочетающая в себе высокое, непонятное, далеко не всем доступное и в то же время простое, почти мальчишеское, робкое?
Какие они разные, несопоставимые, но связанные единой ниточкой судьбы. Одними делами, мужчинами, городом.
А каков сам Маунтолив - эта темная лошадка первых двух книг! Робкий мальчик, ведомый мудрой женщиной, шаг за шагом вырастающий в мужчину-идеал, написанный рукой автора. Строгий, статный, выдержанный, надежный. Человек-слова, человек дела, контролирующий все и вся. Но тоже только лишь человек, подвластный чувствам и эмоциям.
Я обречен на веки вечные клянчить крохи нормальных человеческих чувств у людей, обязанных мне кланяться, — нет, не мне, чину моему! Я стану скоро похож на того несчастного священника из Сассекса, который, чтобы доказать всем, что он тоже человек, произносил вполшепота слово „какашка“9115