Рецензия на книгу

• 

  Аноним31 августа 2014 г.

  На этом месте должна была быть мегаоригинальная и исполненная мягкой иронии рецензия, достойная трёх (а, чего мелочиться – всех пяти) баллов и написанная в виде сценария к выпуску программы “Жди меня”, где второстепенные персонажи трилогии Кнута Гамсуна искали бы своих затерявшихся друзей-скитальцев, aka главные персонажи этой бесконечной истории сурового норвежца: Эдеварта и Августа. Но ввиду нехватки у вашего покорного слуги искромётного юмора и фантазии (которой было не занимать нашему нобелевскому лауреату), вам придётся довольствоваться этими пространными и путаными выкладками, а вследствие того, что этот самый лауреат как-то обыденно, как бы мимоходом, расправился с обоими “пропащими”, необходимость искать их вроде бы как отпала. Да и вообще, своё заглавие “Скитальцы” оправдывает лишь первая часть трилогии и, возможно, отчасти вторая, но никак не последняя. Да, на первых сотнях страницах ощущается эта “обездоменность”, неприкаянность всех этих норвежских то ли битников, то ли цыган во главе с парочкой неразлучных друзей; но уже во второй части вся неприкаянность сводится к бессмысленному, бездумному сидению Эдеварта под осинами – по мне так типичный кризис среднего возраста, вряд ли вызванный лишь постоянными скитаниями по свету. В “А жизнь идёт” тема скитаний, невозможности обрести свой дом, раз потеряв его, окончательно уступает место другим писательским задачам, которые ставил перед собой автор.

  Мне вообще показалось, что при написании своей саги Гамсун руководствовался GPS-навигацией, выбирая для каждой последующей книги новый “режим отображения карты”. В первой части мы следили за движущейся (я бы даже сказал мечущейся) точкой-Эдевартом, в поле зрения которого периодически попадают то Август, то Поллен со своими жителями, то Лувисе Магрете. Во второй книге (гордо названной “Август”) главным героем стал, как вы правильно догадались, – нет, не Август, а тот самый Поллен. На протяжении всего романа автор не пускает нас за пределы этого маленького поселения, тщетно вознамерившегося стать городом (ну, как вознамерившегося – наш визионер и мечтатель Август так решил). Как будто привязанные к маркеру на карте, мы лишь могли провожать с пристани Августа и прочих, когда они уплывали из Поллена на пароходе, и терпеливо ждать их возвращения, развлекаясь наблюдениями за тем, как подрастают посаженные вдоль дорог ёлочки и в который раз по кругу слушая слухи о том, что вот-де, где-то поблизости видели косяки сельди. Наконец, в третьей части Гамсун бросает надоевший ему Поллен (но не столь же опостылевшего, судя по уготованным ему автором злоключениям, Августа) и переносит нас в Сегельфосс – GPS-навигатор, очевидно, сбился. Надо сказать, что “сбился” вполне успешно – обыватели Сегельфосса не в пример интереснее и колоритнее (да и влюбчивее) унылых северян-полленцев. Хотя, конечно, по правде говоря, в третьей части трилогии царит полный треш и угар – с ведовством, выковыриванием глаз и убийствами копытом.

  Не знаю, как вы, а я на протяжении всей трилогии мог сопереживать и радоваться появлению на страницах только Августа. Наверное, потому что в каждом из нас есть что-то от него: кто-то не может не приврать, не приукрасить серую действительность, другой вечно строит какие-то планы и “прожекты”, хватаясь за всё сразу и редко что доводя до конца, а третий кичится своей предусмотрительностью и благоразумием – этакая противоположность шута Августа – и знать не знает, что лет через тридцать, обзаведясь сединами, влюбится очертя голову. Кстати, не дай бог вас угораздит влюбиться, если вы персонаж Гамсуна – если свои нацистские взгляды писатель в своём творчестве напоказ не выставлял, то уж своей мизогинии дал полную волю. У Гамсуна что ни женщина, так либо шлюха, либо истеричка, либо, на крайний случай, истеричная шлюха, готовая утопить человека за то, что он недостаточно упорно её добивался. Исключение, пожалуй, составляет лишь Поулине, младшая сестричка Эдеварта, но у той, сказал бы дедушка Фрейд, всё либидо ушло в скопидомство.

  Вообще же, трилогия в целом оставляет после себя двоякое впечатление. С одной стороны, пытаться воспринимать её составные части как самостоятельные произведения трудно: отсылки к событиям и персонажам предыдущих частей выглядят как анонс “в предыдущих сериях” сериала, в котором трудно разобраться, не читая/смотря эти самые предыдущие части. В то же время, каждый последующий роман в чём-то незаметно отличается от предыдущих: сменяется фокус, смещаются акценты, расставляемые автором. К тому же, Гамсун вовсе не стремится к однозначности: прочитав трилогию, я так и не пришел к однозначному выводу, одобряет ли автор скитания своих персонажей по свету или придерживается точки зрения, что лучшего, на поиски которого они все отправляются, уж лучше и не знать, и не хотеть. И, уж конечно, Гамсун неправ, когда высмеивает стремление Августа к прогрессу, называя его поверхностным детищем своего времени, олицетворением Zeitgeist. Людей кормят не деньги, а выращенный в полях хлеб, справедливо замечает один из персонажей – но ведь никто не мешает выращивать хлеб удалым Valtra и Massey Ferguson, предоставляя людям возможность зарабатывать деньги.

  Одним словом, читать трилогию стоит, но осторожно – может наступить передозировка, которая помешает в полной мере насладиться каждым из романов по отдельности и оценить их по достоинству – каждый из трёх со своими сильными и слабыми сторонами. Ну, и напоследок остаётся лишь признаться, что, подбираясь к финальным страницам трилогии, я спорил сам с собой насчёт возможной концовки. Я был готов биться об заклад, что нас ждёт открытый финал этой бесконечной (и местами бессодержательной) саги в духе заголовка – “А жизнь-то продолжается”, в то время как мой внутренний голос ставил на то, что Гамсун кончит (трилогию) бездумно, бессмысленно и беспощадно, как уже поступил с братцем Эдевартом ровно одну книгу назад. Ну вот, теперь я должен денег своему внутреннему голосу.

  7

  54