Рецензия на книгу
Пропащий
Харлан Кобен
Аноним17 июля 2014 г.Только накануне закончила "Странного Томаса" Кунца и была разочарована. При всем достойном наборе: мистика, убийства, опасность, любовная линия - мне было откровенно скучно. События тянулись слишком неспешно и вместо того, чтобы нагнетать обстановку, расслабляли ее. Другое дело "Пропащий". От книги не оторваться. Быстрая смена событий и потрясающе живые персонажи. Редкий случай, когда я влюбилась даже не в самого героя, а в воспоминания о нем.
В коробках были мамины вещи. Отец нагнулся и достал тонкую серебряную ленту для волос.
– Помнишь это?
Мы обменялись улыбками. Каждый, наверное, рано или поздно проходит через увлечение модой, но у моей матери это было нечто особенное. Она сама устанавливала стили, вернее, сама становилась стилем. Период Лент длился дольше других – месяцев шесть. Она отрастила волосы и носила на голове целую радугу – как туземная принцесса. Без лент ее никто никогда не видел. Когда ленты надоели, настала очередь других увлечений, которым она предавалась с не меньшим пылом. Эпоха Замшевой Бахромы. Фиолетовый Ренессанс. Последний меня мало вдохновлял – впечатление было, что живешь рядом с гигантским баклажаном или фанаткой Джими Хендрикса. Была еще Эра Наездницы с хлыстиками и галифе, хотя знакомство матери с этой сферой деятельности едва ли шло дальше фильма с участием Элизабет Тейлор. Все это, как и многое другое, закончилось с убийством Джули. Солнышко запечатала свои вещи в коробки и задвинула их в самый темный угол подвала.Самой Солнышко в сюжете нет, но воспоминания о ней пропитаны такой любовью, что бессознательно влюбляешься в эту женщину и жалеешь из-за невозможности лично с ней познакомиться.
Да и вообще все описания Кобена невероятно живые. Работа в "Доме Завета", бездомные дети
Одна из них уже склонилась к окну «бьюика» последней модели. Вы не можете себе представить, какие чувства мы при этом испытываем! Хочется подойти, оттащить девчонку, а потом сунуть руку в глотку этому типу и вывернуть его наизнанку. Или хотя бы прогнать его, или сфотографировать, или… да хоть что-нибудь сделать! Но ничего делать нельзя – иначе тебе перестанут доверять, и ты уже никогда не сможешь никому помочь...
...Дверца приоткрылась, и «бьюик» проглотил ребенка. Она исчезала медленно, погружаясь в его черную утробу. Я никогда не ощущал такого бессилия. Крест проводил глазами отъехавшую машину. Казалось, девочки никогда и не существовало. Кто знает, вернется ли она? Всякое бывает…И, разумеется, сам текст, захватывающий, не позволяющий отвлечься.
Я кивнул, и в этот момент в зал вошла Карли. У меня захватило дух. Ее осанка, манера держать голову… Девочка шла как… как ее мать. Оглянувшись, Карли заметила Нору, и ее лицо расцвело в совершенно удивительной, чудесной улыбке. Мое сердце дрогнуло и растаяло. Или разбилось на мелкие кусочки – как хотите. Потому что эта улыбка… Она принадлежала моей матери. Улыбка Солнышка. Та самая, прилетевшая как волшебное эхо из далекого прошлого и означавшая, что моя мама – так же как и Джули – не совсем исчезла во тьме.2105