Рецензия на книгу

• 

  Аноним17 июня 2014 г.

  Мне понравилась эта книга - романтичная, как «Чио-Чио-сан», полная внутреннего драматизма и мужества, как «Гайджин», познавательная и созерцательная, как «Сёгун», и неожиданно целомудренная, как «Узорчатая парча». Неся в себе все атрибуты современной фастселлерной продукции и, конечно, не имея особых шансов стать «книгой на века», она всё равно оставляет по себе замечательное послевкусие – как после чашечки изумрудного японского уджи. Здесь есть и что-то от авантюрного романа, и от детектива, и от политической драмы, и от любовного приключения, и от мистических мотивов. Неспешно читая страницу за страницей, я ловила себя на том, что соотношу индивидуальную стилистику главного героя с философией у-вэй, хотя, конечно, это не вполне так, поскольку в сюжете хватает противоречий, событий и происшествий, требующих и от него, и от его друзей и врагов внутреннего выбора, поступков, действий.

  Загадочно-зачаровывающее «японское» впечатление создают и редкие рисунки в тексте и даже само оформление книги, что полностью соответствует, как мне кажется, философии вещи в японской культуре – возможности любоваться ею, тщательности в деталях, спокойному сосредоточению вокруг её внутренней сущности, тихому и настойчивому проникновению в её внутреннее пространство, в её «вещность-в-себе». А время и место погружают читателя в удивительный хронотоп старых Дэдзимы и Нагасаки, каких мы никогда в жизни не видели и не знали.

  В общем, всё в этих «Осенях…» очень по-японски… и, хочешь или не хочешь, но ты постепенно подчиняешься этому неспешно колеблющемуся ритму, этой кажущейся простой, без выбора, однозначности, этой традиционной определённости направления мыслей и чувств. В отдельные моменты возникает почти полная иллюзия, что в холодном осеннем воздухе японской ночи до тебя доносятся звуки сямисэна...

  Весь сюжет – это, фактически, литературная проекция современного боевика и современных характеров, отброшенная на XVIII век. И стилизация упорядочивает и утихомиривает страсти, которые кипели бы по поводу подобного территориально-экономического конфликта сегодня, в веке XXI, загоняет их в зону рефлексии, упований на Бога и собственный моральный закон. В Якобе де Зуте, если хотите, есть что-то от Дон Кихота, в том числе и его желание жениться на Анне, даже когда он переживает смятение чувств от встречи с Орито, и борьба с собственными ветряными мельницами, которых у него полно и внутри, и снаружи. Конечно, если смотреть на книгу строго, люди того времени психологически были совершенно не такими, какими их изобразил автор, но историко-культурная достоверность здесь, может быть, и ни к чему – она хороша своей атмосферой, своим настроением, своими по-японски изящно выписанными персонажами – и голландцами, и японцами. Якоб, Орито, Маринус, Огава, Пенгалигон… - каждый из них неповторим и незабываем, как тонко вырезанная и нанизанная на шнурок повествования нэцке. Стремления, ценности и страсти каждого из них ты в чём-то разделяешь, каждого понимаешь и даже соглашаешься с мотивами их поступков, но каждому из них почему-то желаешь иной судьбы.

  P.S. Я долго не могла понять, почему роман назван «Тысячью осеней…». Оказывается, японцы называют свою страну не только Страной Восходящего Солнца, но и Страной Долгих Пяти Тысяч Осеней… метафора хороша, как, собственно, и эта книга, которую можно читать даже самым неромантичным натурам.

  22

  390