Рецензия на книгу

• 

  Аноним31 мая 2023 г.

  Для не отпустивших и для пытающихся

  Часто оцениваю книгу по критерию: удалось ли мне понять автора и хотел ли автор сам быть понятым.
  Ответы: да и да.

  Карина Добротворская коснулась моей личной, какой-то закрытой ото всех и себя самой области ностальгии по ушедшему. Очень дорогу и местами кровоточащему.

  Вся книга сочится мотивом: "как же мне хорошо было с Сёрежей раньше", даже если это "раньше" было наполнено болью, побоями, зависимостями и прочими ножевыми.

  
  Сейчас первые два года нашей с тобой совместной жизни кажутся мне райскими. Невероятными. Безоблачно счастливыми. Были ли они такими на самом деле? Или представляются такими из-за чудовищных потерь? Не знаю.
  

  Как психолог понимаю, что наша психика любит идеализировать ушедших. Видеть только хорошее, тёплое, светлое. Плохое кажется не таким уж и важным. Такая вот грамотная психическая защита. А зачем трогать, что нас оберегает?

  Меньше всего мне хотелось бы смотреть на эту историю и любовь "профессиональным" взглядом. Искать тут зависимых и созависимых, жажду страсти и адреналина у обоих, жажду саморазрушения Сергея и желание его "спасти" и "приручить" летящего на смерть супруга у Карины. Сама она задается вопросом: "а могут ли рутина и счастье состоять в родстве?". Современные специалисты скажут, что так и должно быть. Что всё остальное - игра нашей психики, желание переписать детские сценарии, зависимость от эмоциональных качелей и т.д.

  Но кто на этих качелях из нас не был? Если вы существуете, свяжитесь со мной - разобьем ваши иллюзии. Или мои. И где эта грань здоровья, о которой все так яростно кричат в постах "инстаграма".
  Мне никогда не хотелось делить отношения на больные и здоровые, условную норму и условную болезнь.

  
  "Страх рождается не от того, что трудно постигнуть объективный критерий, но того, что такого критерия нет".
  

  Нам, правда, сложно жить без объективного критерия, без раз и навсегда утвержденной системы координат, по которой вся жизнь раскладывалась на абсолютно понятные для нашего понимания области. Мол, это хорошо чувствовать, а это - нет. Пару лет нормально проживать горе, а 17 - не очень. А эта любовь в норме, раз она тихая и бесшумная, а эта - приподнимающая на 2 см над землей - нет, эту надо как злокачественную опухоль вырезать добротным психологическим инструментарием.

  Но страшно оттого, что, похоже, мы всё же до какой-то степени бессильны. А местами вынуждены жить не из выбора, а из вынужденности. Наши гены, темперамент, особенности типа нервной системы, типа личности, воспитание и детство. И вот мы, к примеру, уже заложники высокочувствительности, истерического типа личности и ненадежного типа привязанности к другому.

  На протяжении всей книги мне было больно вместе с Кариной. Я как будто кричала изнутри: "ну не должен человек 17 лет жить мертвецом в живом теле!". А может я кричала сама себе. Но все мы живем, как умеем, делаем максимум из возможного в данную единицу времени.

  И как же много риторических вопросов родилось по ходу чтения писем:
  был ли это осознанный выбор «заморозить свою жизнь» или вина выжившего? а может это был не выбор, а вынужденность? насколько подвластно человеку отпустить другого? тут вообще психотерапия чем-то может помочь, кроме чуть более глубоко самоанализа, или это ей тоже не подвластно?

  Карина ответила для себя так:

  
  "В этом мире любовь не исчезает. Даже если её главная задача – исчезнуть".

  А я для себя ответов пока не нашла. Наверное, эти вопросы пойдут со мной дальше в жизнь, которая и дана, чтобы проживаться в условиях полной неопределённости.

  7

  602