Рецензия на книгу

• 

  Аноним15 января 2014 г.

  Этот рассказ "о русской природе" в детстве замечательно шел вместо ужастика. Читала с волосами дыбом и затаив дыхание. Ночь, костер, вода где-то плещется, лошади - тоже где-то далеко - фыркают, картошка печется-потрескивает. И крестьянские дети коротают время за рассказыванием страшных историй. Картина знакомая всем, кто был в лагере. Может, разве что без лошадей. Или даже без картошки, костра и природы. Но суть та же. Только мы рассказывали про всякие там красные руки, черные покрывала и барби-убийц, а здесь славянская мифология во всей красе. Домовые, русалки, черти, утопленники, лешие.
  

  
  Едет он этак, псарь Ермил, и видит: у утопленника на могиле барашек, белый такой, кудрявый, хорошенький, похаживает. ... Смотрит он на него, и барашек ему прямо в глаза так и глядит. Жутко ему стало, Ермилу-то псарю: что мол, не помню я, чтобы этак бараны кому в глаза смотрели; однако ничего; стал он его этак по шерсти гладить, - говорит: "Бяша, бяша!" А баран-то вдруг как оскалит зубы, да ему тоже: "Бяша, бяша..."

  
  Говорю же, волосы дыбом.
  Или вот еще, когда один мальчик, Павел, пошел за водой, а остальные в это время говорили о другом, утонувшем мальчике Васе, и тут Павел возвращается.
  

  
  

  • Что, ребята, - начал он, помолчав, - неладно дело.
  • А что? - торопливо спросил Костя.
  • Я Васин голос слышал.

  
  Все так и вздрог

  • Что ты, что ты? - пролепетал Костя.
  • Ей-Богу. Только стал я к воде нагибаться, слышу вдруг зовут меня этак Васиным голоском и словно из-под воды: "Павлуша, а Павлуша!" Я слушаю; а тот опять зовет: "Павлуша, подь сюда". Я отошел. Однако воды зачерпнул.

  л.



Некоторые из этих историй вполне знакомые, нечто похожее встречалось и в других источниках, а вот про лукавого человека Тришку, предвестника конца времен, ни раньше не слышала, ни потом. Такой вот жутковатый рассказ. Уже вроде и возраст не совсем детский, а до сих пор мороз по коже.