Рецензия на книгу

• 

  udinaaa13 февраля 2023 г.

  Никому нет счастья в этой проклятой стране.
  Зато в избытке: арестов, тюрем, ссылок, несправедливости, слез, предательства, подхалимства, трусости, войн, несчастий, не-встреч. И все же посреди этого кромешного ужаса и темноты — благородные люди, мужественные поступки, честь и совесть, гордость и ум — как все это только сохранилось, как можно жить без воздуха и все равно продолжать любить, верить, поступать по справедливости, держать слово, вступаться за слабых, оставаться человеком?

  Ужасная и прекрасная история. Типичные судьбы эпохи:
  • простой и честный парень, комсомолец, дальше ссыльный, скиталец, но каждый раз поднимающий голову вопреки обстоятельствам — потому что такие не ломаются;
  • интеллигент, превратившийся в обычного конъюнктурщика и карьериста, дальше доносчик, ломающий судьбы другим и отправляющий их в лагеря; трус, дрожащий за собственную шкуру;
  • сын портного, в душе презиравший революцию, ставший НКВДшником, пытавший в подвалах;
  • наркомовская дочь, в одну ночь превратившаяся в дочь врага народа; знающая три языка и ворочающая шпалы где-то на краю России;
  • ярая комсомолка, истово верившая (верующая) в идею, но вынужденная бежать от своих же («свои» не пожалели);
  • её сестра, с мозгами и совестью, но, в сущности, такая же несчастная, как и все они, любящая того, с которым разрешено будет встретиться лишь на пороге смерти...

  Ниже про другой Рыбаковский роман (про «Тяжелый песок»), но к «Детям» это относится не меньше:

  Идея в том, что надо сопротивляться. Потому что весь роман Рыбакова — это гимн сопротивлению, всем его формам; это проклятие покорности, с которой принимают участь, это яростный и отчаянный призыв сражаться в безнадёжной ситуации, сражаться до последнего. Кто не отчаивался, не выжидал, не боялся — те спаслись. Спасение не гарантировано — спасение наступает в тот миг, когда ты перестаёшь ждать и начинаешь действовать; когда твоя участь становится не чьим-то произволом, а делом твоих рук. И для того чтобы это написать, почти 70-летний Рыбаков, который внутренне расстался со всеми своими страхами, поставил на карту всё. До советских перемен — и формального конца советской власти — было ещё долго, но надо было уже сказать вслух: иногда терпеть и страдать — занятие растленное.

  Но есть и обратная сторона, о ней-то и сказал Саша Панкратов:

  «Идеей, на которой он вырос, овладели баулины, лозгачёвы, столперы, они попирают эту идею и топчут людей, ей преданных. Раньше он думал, что в этом мире надо иметь сильные руки и несгибаемую волю, иначе погибнешь, теперь он понял: погибнешь именно с сильными руками и несгибаемой волей, ибо твоя воля столкнётся с волей ещё более несгибаемой, твои руки с руками ещё более сильными — в них власть. Для того чтобы выжить, надо подчиниться чужой воле, чужой силе, оберегаться, приспособляться, жить как заяц, боясь высунуться из-за куста, только такой ценой он сможет сохранить себя физически. Стоит ли так жить?»

  5

  284