Рецензия на книгу

• 

  Аноним17 декабря 2013 г.

  К классической литературе я отношусь с уважением,хотя и не без предвзятости. Как отпрыску пост-модернистической эры, мне сложно проникнуться атмосферой учтивости, сентиментализма и показной добродетели эпох классицизма и просвещения. Сказывается конфликт идеалов и самого контекста эпох, поэтому нередко классические произведения вызывают чувство внутреннего недовольства прочитанным и абсолютным не оправданием возложенных на конкретное произведение ожиданий. Не так давно я прочла книгу под названием "Эстетика самоубийства", где кроме описания влияния акта самоубийства на эстетические переживания адресата, наводятся конкретные примеры самоубийств личностей исторических и литературных персонажей. Собственно все сочинения, предоставленные авторами исследования, я прилежно выписала в списочек и стала знакомиться с тематикой суицида в литературе. И первым примером оного стал роман Гёте "Страдания юного Вертера"...

  В центре сюжета типичный представитель своей эпохи, страдающий от социальной несправедливости и - что гораздо сильнее подрывает его внутреннее состояние - неразделенной любви юноша. Роман написан в виде писем то ли к близкому другу, то ли к родственнику, и в каждой строчке этого письма присутствует сентиментально-романтичное нытье о любви Вертера к Лотте. Познакомились они уже в то время, когда Лотта была обручена с чиновником, но это не помешало персонажам с лихвой увлечься друг другом. Впрочем, взаимным ли было это влечение остается загадкой, ибо создается впечатление, что горе-влюбленный создал картину любви лишь в своем воображении. Любой незначительный взгляд, улыбку и прикосновение он воспринимал, как проявление внимания со стороны объекта обожания. Впрочем, между ними была очень особенная форма духовной близости, если верить эпизоду их последней встречи, одному из самых сильных в романе. Как и всякий романтик, Вертер, снедаемый чувствами не может найти себе места, его бросает из крайности в крайность - в попытках убежать от своей любви, он теряет остатки рассудка, поскольку, чем дальше он пытается убежать, тем яснее перед ним возникает образ Лотты. С другой стороны, Лотта - не только лишь объект вожделения, она также символизирует собой спасения героя от пыток внутреннего одиночества и тоски по умершей ранее любимой. Лотта не отвергает его, но в какой-то момент настоятельно дает Вертеру понять, что он - ненужная грань, превращающая круг в остроконечный треугольник. Вертеру, и без того окруженному смертью и мыслями о собственной гибели,не остается иного выбора, как все-таки предпринять этот решающий шаг - без любви для него все вещи в мире бледны и безвкусны.
  Я не могу не согласиться с ним, и уж тем более не порицаю суицидальность, но тем не менее, я считаю, что убивать себя из-за любви - глупо. Глупо сводить всю свою жизнь лишь к одному всепоглощающему чувству. Глупо не видеть в своей жизни ничего, кроме единственной любви и лишь ей прислуживать. Ведь в конечном счете всякая любовь - эгоизм. [ Если человек любит только какого-то одного человека и безразличен к остальным ближним, его любовь это не любовь, а симбиотическая зависимость или преувеличенный эгоизм (.с) Э.Фромм ]. Вертер любил Лотту лишь потому, что она была близка ему духовно, потому, что в отличии от женщин своей эпохи, не была зациклена лишь на балах и нарядах, а была образованной и духовно развитой. Он видел в ней проекцию себя, существо идеальное, с которым хотелось слиться и дополнить. Но когда вторая половина является личностью самодостаточной, либо уже слившейся с другим существом в единый духовный организм, отверженный испытывает лишь одно чувство - разложение той половины сердца, которая могла бы принадлежать его избраннице, и это разложение неизбежно притягивает желание покончить с собой. Ведь лишиться этой половины, все равно, что лишиться любого жизненно-важного органа, без которого организм не может функционировать. И тут можно либо сдаться, поддавшись перегару эмоций, либо найти в себе силы восстанавливать гниющее сердце...
  Возможно, я просто не прониклась атмосферой произведения - слишком уж неблизки мне подобное сопли на данном этапе. Возможен и противоположный вариант - мне слишком хорошо знакомо подобное состояние сознания, состояние внутренней слепоты и давления чувств, чтобы положительно оценить сей опус. Тематика любви вообще не является моей любимой в литературе, и зачастую я сознательно ее избегаю, "Страдания..." же я прочла в надежде найти по-настоящему глубокого героя, латентного самоубийцу, томимого чувствами внутреннего негативизма и противостояния (achtung! - клише) "загнивающему миру", но обнаружила лишь сопливого нытика, страдающего от неразделенной любви. Плюс, таки не понравилась авторская речь - такая же приторно-сентиментальная, как и сам герой.

  1

  186