Рецензия на книгу
Река Оккервиль
Татьяна Толстая
constantina5 октября 2013 г.Она была певицею, искала, где помыться ей.
Образ человека, который мы составляем на основании собственных фантазий и иррациональных впечатлений, как правило, разительно отличается от реальности. Но обычно мы осознаём возникновение подобных чувств, не позволяя им превратиться в фанатизм. Но если же позволить и прожить целую жизнь во власти грёз, навеянных одним только голосом неизвестной женщины?...
Господин Симеонов, обитающий в Петербурге, на протяжении своих долгих лет увлечённо слушает записи романсов в исполнении некоей Веры Васильевны. Под воздействием чарующего вокала он создаёт себе вымышленный мир на крошечной питерской речке с английским названием Оккервиль. Этот мир населён людьми в немецких колпаках, среди них есть дама в туфельках на круглом каблуке и старомодной шляпке аналогичной формы. Это и есть та самая исполнительница романсов начала века, именно такой видит её главный герой. Однажды он узнаёт, что женщина-мечта его жизни –о счастье!- живёт в Петербурге, а не в Китае под жёлтым и не в Париже под голубым дождём, и отправляется к ней, купив по пути нехитрые гостинцы. Мифическая старушка, с худым, уставшим от одиночества лицом, пушистыми белыми волосами, узловатыми ступнями и тонким руками внезапно оказывается грузной, усатой, пожилой дамой, принимающей гостей по случаю собственных именин. Куда же деваться Симеонову, ведь его мир уничтожен? Прекрасная женщина из мечты оказалась далеко не молодой, не красивой и не изящной, как быть дальше? Она ЖИЛА все эти годы вот такой, счастливой и не очень жизнью, как она посмела? Это же ИЗМЕНА грустному лысоватому принцу без всякого намёка на коня! Любимая, вознесённая до небес, оказалось просто земной, живущей, НАСТОЯЩЕЙ. И Симеонов уезжает прочь из этого рассадника съедобности и бытовщины домой, где его ждёт родная Тамара с чаем и печёным хворостом. На следующий день человек с интимной фамилией Поцелуев (конкурент!) привозит к нему Веру Васильевну, так как та желает искупаться в ванне, а всё, что остаётся Симеонову- ополаскивать сосуд для мытья после тела знаменитой в своё время певицы, которая, в отличие от него, ПРОЖИЛА, а не промечтала свою жизнь.
Главный герой напомнил своей мечтательностью Обломова, а идеализированием мира- ещё одного персонажа Гончарова Александра Адуева. Как, Наденька Любецкая во время чудесной романтичной прогулки предлагает отведать простокваши?! Она что, ЕСТ? Разве принцессы сердца имеют право быть обыкновенными? Граф Новинский ездит с Наденькой на лошадях? Соперник и предательница, не иначе! Симеонов мыслит аналогичными категориями и раз за разом погружается в упоительный мир аудиозаписей, голос которых принадлежит той, которой он многие годы мысленно дарил любовь. А она в это самое время была известна, желанна, любима многими, причём вполне материальной любовью. Плохо это или хорошо? Это жизненно. И хризантемы здесь лишние (отнести бы их на могилу бытия), и торт с отпечатком пальца (употребить за помин души).
Что осталось Симеонову? Забитое сливное отверстие, котлеты в банке, газета вместо скатерти, случайные связи на одну ночь и музыка. Толстая в «Реке Оккервиль» оставила дверь в финал открытой: читатель решает сам, смогут ли ужиться в душе героя два не исключающих друг друга образа одного человека. Кто победит в поединке желаемого и действительного: изящная девушка с набережной «немецкой» речки, превратившаяся в забытую поклонниками глуховатую старушку, или женщина из замусоренной парадной, купающаяся в подобострастии почитателей и отдельной ванне? Романсы или финансы- вот в чём вопрос.3793