Рецензия на книгу

• 

  Blanche_Noir26 сентября 2022 г.

  Арахнофобия

  "... и ОЧЕНЬ СТРАШНО!" - самодовольным молчанием взывает паучий силуэт обложки к наивному читателя с обострившимся нервом жажды быть крепко испуганным интригой психологической паучьей паутины. Или совсем чуточку нравственно потрёпанным мерзкими мягкими паучьими лапками. Ну, хотя бы странно удивлённым диким откровением тайны паучьего подсознания. Увы! Угрюмый паук был всего лишь жалкой тенью собственных грозных обещаний.

  Если Вы боитесь пауков, то Вам сюда. Здесь их, всё равно, нет, кроме милого тарантула на обложке, создающего объемный фон для портрета грустного мальчика. Но, с лёгкостью разрывая лапками плотный кокон вступления, Вашим воображением, действительно, завладеет Паучок. Или Деннис Клег. Что есть одно лицо. И, впуская на свою территорию, он допустит Вас в сокровенную тайну собственного "я", опутанную паутиной прошлого, в которой застряли частицы поруганного детства, повисли крошки растоптанной судьбы, припорошенные душной пылью болезненных воспоминаний.

  Деннису немного за 30. Но он давно потерялся между прошлым и будущим, жестоко запечатанный в моменте. Он молчал слишком долго, храня кокон былого внутри себя. Но его молчание становится громче в сплетениях дневниковых строк, медленно распутывающих нить памяти. Он выматывает из себя изнуряющие мотки воспоминаний, небрежно наматывая их на ладони внимательного читателя. И на руках у последнего струятся строки о страшном преступлении, совершенном больше 20 лет назад на глазах у смятенного ребёнка. Злодеянии, в котором правда стала заживо погребённой. Убийстве, о котором знает лишь неупокоенный фантом и... Деннис. В нитях дневника странными оттенками переливаются тени прошедшего: холодное детство под гнетом ледяного безразличия отца-абьюзера, где слишком робкий очажок тепла матери-жертвы позволил времени взмахнуть обжигающим влиянием мачехи с ярлыком развратной шлюхи над психикой подростка и, как следствие, раскалить его сознание печатью синдрома раздвоения личности... Пусть Деннис Клег становится прочным живым щитом густой паутины для крохотного Паучка, скрывшегося от зоркого глаза ослепшего мира внутри тихого мальчика с пустым взглядом! Теперь никто не сумеет помешать хитрому Паучку свить внутреннюю сеть, скрывающую укусы отравленного сознания для неопытных пальцев досужего вторжения... Но так ли страшен его яд?

  Признаюсь, питая слабость к добротному психологическому детективу, я возложила на Паука неподъемный груз собственных надежд. При чём, совершенно объективно: повинуясь лакомым лозунгам зазывальной аннотации, я намечтала себе невероятно жуткий диалог искалеченного рассечением внутреннего двуглавого "я". Но Паук оказался слишком нежным насекомым. Книжные лапки не выдержали ноши моей фантазии. Пресный слог только поддал под чёрную массу буквенного тельца пружинистым толчком авторского ботинка. А досадная предсказуемость слабого сюжетного хода оставила меня совершенно безоружной. Но я не буду лукавить: первая треть книги обладала довольно заманчивой тональностью, позволив с интересом отторжения коснуться липкой паутины недвусмысленных отношений отца и мачехи... Но к середине повествования смысловая канва произведения начала качельно колебаться на толстых нитях чуткого сострадания с тягостным унынием, чтобы разорваться в финальной трети до хлёсткого хвостика абсолютно невыносимой скуки. Нет, Паук претендовал на иной отзыв! Должно быть, психологический детектив о безумии предполагал лёгкий холодок жуткого, отстукивающий дробь мурашек по внутренней стороне воображения... Но, на мой взгляд, к Пауку за этим ходить нечего.

  И, я, как человек, не испытывающий существенного страха перед этим мохнатым созданием божьим, положа руку на сердце, предупреждаю: с пауком от Макграта недолог путь к арахнофобии. Если суть данного книжного недуга перевести как "непреодолимый страх литературной скуки".

  100

  3,3K