Рецензия на книгу

• 

  Аноним22 сентября 2013 г.

  «Ночные рассказы» датчанина Питера Хёга – это девять историй, лично меня впечатлившие своею разноплановостью, какой-то внезапностью и, несомненно, глубиной. Хёг оказался многоликим философом, печальным оптимистом, играючи соорудившим дивную башню до неба, башню, где каждый кирпичик – чувство и мысль, воспоминание и мечта. И в этом нагромождении событий и открытий, я выделила для себя особо несколько рассказов, на которых остановлюсь подробнее.

  "Суд над председателем Верховного суда Игнатио Ланстадом Раскером". К моему изумлению и восхищению, на этих страницах я обнаружила… Кафку. Да-да, Франц, так нежно любимый мною, на несколько мгновений показался перед моим взором, он грустно улыбнулся, едва кивнув, и исчез. А идея его, хоть и пересказанная чужими словами, осталась.
  

  
  Мужчина и женщина выйдут из зала суда вместе, и наступит период недолгого оптимизма, который закончится, когда руки девушки нащупают у него на спине отверстие для ключа, и они поднимут головы и, так сказать, обойдут город сзади, и увидят, что он тоже представляет собой кулисы, огромный бездушный механический заговор, фальшивые фасады и призрачные иллюзии.
  … После своего открытия девушка возвращается назад в зал суда и остаётся там, оказываясь на другом процессе, при том что никто не замечает этого, дело идёт своим чередом, и её осуждают за что-то другое, а не за то, в чём обвинили прежде, и она принимает этот приговор, потому что уж лучше участвовать в механическом ритуале, не имеющем никакого смысла, чем парить в одиночестве, в пустом пространстве.

  Надо сказать, эта мысль далеко не главенствующая в данном рассказе: во главе угла стоит вопрос о неприятии обществом человеческого счастья, если речь идёт о чём-то, хм, нестандартном, выходящим за рамки общепринятых норм. О чёрствости и непонимании самых близких людей. Иными словами, ничего нового, только то, что было и остаётся самым важным.

  Едва успокоившись от нежданной встречи, я пережила новое потрясение – суховато кашлянув и поправив очки, на меня серьёзно взглянул сам герр Гессе! Замерев в почтении, я не сразу заметила, что глаза его улыбаются. Итак, "Сострадание к детям в городе Вадене".
  Рассказ, насквозь пронизанный замысловатым лицедейством, с должной долей пафоса и игры – на иллюзорной арене, которую с лёгкостью можно назвать самой Жизнью, разворачивается суть и апогей. Старый клоун, который вовсе и не клоун и не старик, являет всем нам Представление, веселит, но не утешает.
  

  
  

  • Пить из бутылки, в которой, как все знают, ничего нет, - сказал клоун, - а затем разгуливать пьяным, это искусство. Но пить из бутылки, о которой все знают, что в ней ничего нет, но в которой тем не менее есть немного рома, знаешь, что это?
  • Нет, - ответил Кристофер.
  • Это божественно…

    Он уводит нежно оберегаемых детей города в Смерть. Или же в иной Мир. Он воскресил их, убив. Или же наоборот.

    И, наконец, «История одного брака». Здесь Хёг раскрылся как исследователь семейной жизни, виртуозно показав жестокую личную драму на фоне национального триумфа. Коснувшись темы кармы, которая зазвучала, подобно струне арфы. Темы горя и, уже по традиции, безусловной любви.

    Что примечательно, дважды в рассказах, эпизодически, но упоминался Гитлер. Политическая тема отнюдь не чужда автору, но у него она всегда тесно переплетена с личностью, индивидом – является словно зеркалом определённого «Я».

  
  И не могу не сказать ещё об одной яркой особенности: потрясающая, неприкрытая любовь к Дании сквозит буквально везде. В каждом рассказе, так или иначе, упоминается Копенгаген или же сама страна. Фразы вроде «прекрасный и могучий датский язык», «его воспитала сама Дания» и т.п. проявляются повсеместно, и это не раздражает. Второй датский писатель, которого я знаю – это Андерсен, так вот у него этот патриотизм, живущий в сказках (по сему некоторые я бы окрестила «одами в прозе»), так же силён, так же ласков и чудесен. Они оба, и Хёг, и Андерсен, относятся к Дании как к живому организму, некому родному и необходимому существу, она им – Мать. Я никогда в литературе не встречала подобного. Это отличительная датская черта?

  19

  188