Рецензия на книгу

• 

  Аноним24 января 2022 г.

  В свои 26 лет Достоевский начал посещать встречи петрашевцев и стал участником деятельности других схожих кружков. Если что, быть участником значило лишь разговаривать и обсуждать (намерения были самого широкого спектра - от безобидных вроде "освобождения крестьян" и свободного книгопечатания до переворота). Но тайная полиция довольно быстро прикрыла эти разрушающие скрепы (такие уж ли они скрепы, если из века в век шатаются?) разговоры, и участники, в том числе и Фёдор Михайлович, отправились на каторгу. Их, правда, сначала приговорили к «смертной казни расстрелянием», но это Николай I так пошутил: осуждённых уже вывели на эшафот, потомили ожиданием в несколько минут, а потом "милостиво" отпустили на каторгу кого куда. Достоевского - в Омск.

  И вот результатом четырёх лет каторги и стали "Записки из Мёртвого дома". Это художественное произведение неопределённого жанра, повесть и рассказы, собранные воедино вымышленным рассказчиком – Александром Горянчиковым. Но материал для рассказов Достоевский имел чудесную (в смысле редкую для писателей) возможность собрать из собственных наблюдений. Да и публика, прочитавшая потом эти "Записки" весьма ошеломилась, – никто дотоле не изображал жизнь каторжных. Так что в XIX веке все были вроде бы не в курсе (как и сейчас, впрочем).

  Горянчиков - дворянин, убивший из ревности жену, сам признавшийся в преступлении. Попав же на каторгу, он, во-1, оказывается один на один с мужиками, во-2, лишается дворянского сословия, естественно. Но бывших дворян не бывает, – и ему (Горянчикову aka Достоевскому) постоянно об этом напоминают каторжане. Не принимают. Не воспринимают на равных, обходят стороной, смеются над барскими замашками. Почти буллинг. Это проблема номер раз.

  Проблема номер два – насколько же сложно дворянину, человеку образованному, погрязнуть в этом насильственном каторжном труде (в отличие от крестьян, по мнению Ф. М.)! Попрание свободы воли, запрет досуга и чтения, принуждение к распорядку, отсутствие элементарных удобств, нары эти, вынужденное житьё в одном помещении с не всегда приятными в общении людьми, – ужас!

  Но я знаю, от каких причин произошло моё такое насмешливое иногда восприятие: записки из "заживо мёртвого дома" я читала сразу после "Архипелага ГУЛАГ". И по крайней мере на первый взгляд сравнение уровня страданий весьма идёт "в пользу" более прогрессивного XX века. Но потом понимаешь, что глупо мериться страданиями (хотя, как в каком-то из романов заметил Достоевский, человеку бывает ужасно обидно допустить, что кто-то более несчастен, чем он сам). Да и очевидно, к тому же, что и сотую долю пережитого и увиденного в остроге Достоевским не хочется допускать в собственную жизнь. Кажется, что не вынести.

  Если всё же попытаться оторваться от контекста (исторического XIX-XX-XXI веков + контекста всех прочитанных до того романов Достоевского), то "записки" - сборник самых различных личностей, судеб, характеров, насколько это возможно для взгляда со стороны глубоко увиденных и точно переданных. Люди по разным причинам на каторгу попали, по-разному там и живут: жизнь ведь не останавливается на срок каторги, сознание просто так не переведёшь в автономный режим до освобождения. Так что каждый справляется с действительно тяжкими условиями, как может. И как может потом этот опыт перерабатывет: события, люди, мысли, привезённые из каторги, – воплотились не только в "Записках из Мёртвого дома".

  0

  28