Рецензия на книгу

• 

  Аноним14 января 2022 г.

  Ты в доме, дом в тебе

  Я считаю Уилла Айснера замечательным художником. Его стиль рисовки очень жёсткий, не оставляющий иллюзий, его иллюстрации могут скрадывать детали, но точно передают настроение, мысль, идею. Простой прямой линией он может передать и печаль, ливнем укрывшую персонажа, и озарение, возникшее в тот момент, когда персонаж смотрел на огонь.
  
  Такой человек, наверное, мог бы нарисовать что угодно… Но есть истории, которые может рассказать только он. Например, истории арендного дома №55.
  Впрочем, это всего лишь место, альфа или омега истории, самое важное в которой — всегда люди. В основном это семьи эмигрантов, чьих детей Айснер назвал «американцами первого поколения». Эмиграция — это всегда прыжок в неизвестность, но жизнь на родине может быть настолько ужасна, что люди совершают этот прыжок без раздумий — даже если на новом месте жизнь трудна, даже если им там не рады, — потому что это даёт хоть какой-то шанс на лучшую жизнь. Это вопрос выживания. И до сих пор в этом плане ничего не изменилось…
  Итак, в книге есть четыре графических новеллы, связанных одним местом действия, одним городом, одной эпохой. Нью-Йорк, арендный дом №55 на углу Дропси-авеню в Бронксе, 1920–40-е годы. Исторический момент, вместо романтизма наполненный отчаянием, момент кризиса, про который не так уж часто вспоминают в художественной литературе.
  Автор делится самыми яркими воспоминаниями о тех временах. Он жил в подобном доме, этот дом остался в нём навсегда. Айснер стал свидетелем множества подобных сцен, он лично знал множество подобных людей. И весь свой опыт он превратил в четыре особенных истории. Причём, из вступительного слова автора становится ясно, что первая история ещё и автобиографична, что делает её самой сильной, самой цепляющей. Но всё же в целом, хотя это личный опыт Айснера, его самого в этой книге практически нет. Он не осуждает героев, не жалеет, не подыгрывает им. Его истории такие же жёсткие и не оставляющие иллюзий, как и его стиль рисовки. Возможно… такими людей мог бы видеть… бог?

  «Контракт с Богом»
  История начинается с того, как Фримми Херш, добрый благочестивый еврей, хоронит свою дочь. Вместе с ней оказываются погребёнными и его вера в Бога, и его сердце. Херш считал Бога справедливым, он верил, что если будет праведно жить, то Бог вознаградит его… Но что же он получил за долгие годы благочестивой жизни? Могилу любимой дочери и пустоту в душе.
  Это лишь начало, запутанное, запутавшееся. Был ли Херш таким всегда или его изменил дом, в котором он так долго прожил?.. Дальше: тяжёлые эмоции и вопросы, те самые вопросы, которыми мы задаёмся, когда на нашу долю выпадают испытания. Кто-то в такой момент находит поддержку в вере, а кто-то, как Фримми Херш, — бросает вызов небесам. Идея «контракта с богом» напоминает идею «контракта с дьяволом», и, наверное, поэтому история кажется мистичной. Автор делает всё возможное, чтобы читатель не мог отделаться от чувства, будто бог действительно в ней где-то есть. И это не доброе, всеведущее, справедливое существо, каким его хотели бы видеть люди. Это нечто большее.

  «Уличный певец»
  Если первая история, при всей своей жестокости, пропитана глубоким мистицизмом, что делает её почти философской, то вторая история — это жестокая и пошлая реальность. Причём, слово «пошлая» я использую в исконном его значении — то есть «то, что издавна пошлò и повелось именно так»; впрочем, и о современном значении слова не стоит забывать.
  Мы и сейчас частенько встречаем в переходах уличных певцов, музыкантов, мы даже можем остановиться и послушать, если песня нас зацепит, а потом бросить монету и отправиться дальше по своим делам. Уличные певцы в Бронксе в 30-е годы пользовались естественной акустикой зданий, исполняя песни в колодцах однотипных дворов и ловя сыплющийся с неба монетный «дождь». Они бродили из одного двора в другой, получая свой нехитрый доход, а иногда — камни, мусор, ругань или насмешки. История Айснера рассказывает об уличном певце, который нежданно-негаданно получает «шанс пробиться к славе» (я закавычила цитату из авторского вступления), оказавшись в правильном месте в правильное время — да, и такое бывает в арендных домах.
  Не буду раскрывать всех деталей, но на всякий случай скажу, что у этой книги есть возрастная маркировка 18+. Можете сами вообразить, в чём же заключается пошлость истории. Жестокость же в том, что даже если с человеком случается какое-то невероятное везение, он должен ещё суметь воспользоваться предоставленным шансом — а на это способны далеко не все. Кому-то мешают страхи, кому-то — ограниченность сознания и умственная слепота, кому-то — отравленный алкоголем или наркотиками мозг. Реальность жестока. Но особенно трогает в этой истории то, что главный герой действительно поверил в свой талант и свою счастливую звезду…

  «Супер»
  Мистер Скаггс — супер, т.е. суперинтендант дома №55, — был существом мрачным, ворчливым, приземлённым, эдакий крошечный винтик в бездушном механизме арендного дома. Его история нелепа, но вполне похожа на правду — наверное, тем, насколько справедливо и одновременно ужасно несправедливо обошлась с ним жизнь. Супер жил один, в отрыве от людей (в доме, полном евреев, он был отверженным немцем, а дело было, напомню, в тридцатых). Скаггс дорожил только своей собакой, а его единственными увлечениями (в силу приземлённости натуры, как вы понимаете) были онанизм и обнажёнка. И вот однажды он получил шанс реализовать свои сексуальные фантазии с девчонкой, живущей в доме, но… Но закончилось всё просто ужасно. Здесь, пожалуй, стоит предупредить уже не о возрастном цензе, а о том, что если вы любите животных, эта история может разбить вам сердце.
  Главный же герой отчаянно напомнил мне типичных персонажей Достоевского. Хотя, по правде сказать, я не помню у него настолько приземлённых особ. Но в целом соотношение малой значимости героя и его совсем не маленьких страданий похожее. И каким бы закономерным ни был финал, я не могла не сочувствовать этому выдуманному горюющему человечку. Одновременно с этим я не могу не испытывать к нему отвращения. Его отверженность и обречённость кажутся мне закономерным финалом его тяжёлого характера и отношения к жизни. Автор не обязательно это имел в виду, но таково сложившееся впечатление. У Айснера ничто не однозначно. В арендных домах и живущих там людях ничего не однозначно.

  «Кукалейн»
  Эту историю нельзя читать первой, нельзя даже пропустить ни одну из идущих перед ней. «Кукалейн» хорош именно тогда, когда прочитано всё остальное.
  Почему? Потому что тогда мы уже привыкнем к авторскому стилю: нищета, измены, бездушный секс, корыстолюбие, обман и безнаказанное насилие — всё это уродливая, тёмная сторона жизни, которая тоже может быть показана через искусство. И вот тогда-то, когда мы привыкнем, мы оценим историю Кукалейна по достоинству, а финал нам покажется почти счастливым.
  Кукалейн — это такой бюджетный отдых малоимущих евреев из арендных домов Бронкса, когда вся семья на лето снимает комнату где-то за городом.
  
  Так как в 30-е годы отпуск ещё не изобрели, то в Кукалейн обычно отправлялись без главного семейного кормильца. Про отпуск я, конечно, преувеличиваю, но если речь шла про малоимущую многодетную еврейскую семью, то зачастую глава семьи действительно не мог позволить себе обычный отпуск. Одиночки же отправлялись в Кукалейн на поиски мужа или жены, или любви всей своей жизни, или сексуального приключения на пару ночей. Всякое бывало в Кукалейне. И вот про вот это вот «всякое» нам и расскажет автор.
  «Кукалейн» — новелла почти такая же длинная, как и «Контракт с Богом». Но если там мы с волнением следим за душевными метаниями или бездуховным существованием одного главного героя, то здесь перед нами целая мозаика нравов: типичные обитатели Бронкса оказываются в новой ситуации, где раскрываются с незнакомых до этого сторон. И мы почти наверняка знаем, что пусть даже это Кукалейн позволил им раскрыться, главное влияние всё-таки оказал Арендный Дом №55. Как говорится, человек может уехать из арендного дома, но арендный дом из него не уйдёт. И это лучшее завершение книги, которое только можно придумать.

  26

  239