Рецензия на книгу

• 

  Аноним18 июля 2021 г.

  Айн Рэнд наоборот (версия от инцелов)

  Ну что, запрещёночку подвезли! Интересно, сколько народу в XXI веке клюнуло на это «кококо, книга много лет не издавалась по причине непристойности»? Давайте разбираться, что же у нас тут, собственно, такого табуированного.

  Смотря на обложку, ожидаешь, что в романе будут сплошные бархатные стержни и влажные цветки. В принципе, так и есть, от большинства более поздних бульварных романов амурные сцены в этом отличает некоторая схематичность и даже местами скромность. На троечку, мистер Лоуренс, бабоньки в моём лице недовольны:
  

  
  Он распахнул рубашку, и Конни почувствовала прикосновение его голой груди. С минуту он лежал на женщине не шевелясь, тело его напряглось и подрагивало. Потом неистово заходило вверх-вниз. И не в силах сдержать накопившееся сладострастие, он почти тут же разрядил себя. Как чутко вняла этому Конни: во чреве одна за другой покатились огненные волны.

  Но не зря эта книга так распиарена; хочется поговорить о разных других вшитых в неё штуках:

  Антивоенная риторика. Главного героя, егеря Мэллорса, сына простого шахтёра, война сделала офицером - но даже этот, чуть ли не единственный по тем временам социальный лифт не смог как-то ему помочь в дальнейшей жизни. И обидки на эту систему, которая пожевала его и выплюнула, с его отнюдь не простолюдинскими манерами и повадками, остались, само собой.

  Анти-индустриальный настрой. Ну и достаётся же тут разного рода капиталистам! Наш пролетарий Мэллорс яростно ненавидит не только эксплуататоров (с ними-то всё ясно, губят бедный народ!), но и в принципе всякого рода механизацию. Отдельно веселит сцена, где у калеки-рогоносца перестаёт ехать инвалидное кресло с моторчиком, и пришедший на помощь егерь с ненавистью смотрит на машинку, потом - пересиливая себя!! - еле как пытается с ней совладать. Потому что от лукавого эти ваши приборы! Мешают чувственности! Мужчины и женщины созданы для другого:
  

  
  И он понял: вот что он должен делать — касаться ее нежным прикосновением; и не будут этим унижены ни его гордость, ни его честь, ни мужское достоинство. Лишать ее своей любви, нежности только потому, что она богата, а он гол как сокол, ну нет, его честь и гордость не позволят этого. «Я стою на том, что людям не надо чуждаться телесной близости, что они должны любить друг друга, — думал он. — Мы ведем войну против денег, машин, вселенского лицемерия. И она мой союзник в этой борьбе. Слава Богу, я нашел женщину, отзывчивую, которая всегда за меня. Слава Богу, она не идиотка и не бой-баба… Нежная и добрая». И как только семя его излилось в нее, душа его соединилась с ее душой в едином акте творения, более важном, чем зачатие.

  Что забавно: если в типичном дамском романе Мэллорс обладал бы атлетическим телосложением, то тут он выписан как хлюпик, который еле может катить инвалидное кресло, весь больной-пребольной - но зато какой чувственный! Какие-то комплексы, автор? А, а?

  Любовь (точней траханье) спасёт мир. Ну и, наконец, центральная идея романа. Люди должны любить - и больше, судя по всему, никому ничего не должны. Любовь при этом - штука достаточно специфическая в лоуренсовском прочтении. Евангелическая сила пениса буквально творит чудеса:
  

  
  Ее забила дрожь, сознание отключилось. Он вошел в нее, и ее затопили нежные волны острого, неописуемого наслаждения, разлившегося по всему телу. Блаженство все росло и, наконец, завершилось последней ослепляющей вспышкой.
  Он услыхал далекие гудки «Отвальной»: семь часов утра, понедельник. Поежившись, зарылся головой в ее грудь, чтобы не слышать гудков.
  А она даже не слышала гудка. Она лежала тихо, душа ее этим светлым утром отмылась до прозрачности.

  Фаллос всему голова (ой, или эта центральная?). Если вкрации, то все проблемки-то в мире оттого, что мужчины и женщины не кончают вместе. И потому что бабы на самом деле не любят секс (с таким посылом: не кончаешь - самавиновата, тварь бесчувственная!). Но злейшее зло - это, конечно, лесбиянки. Такое ощущение, что этот кусок писал какой-то пацанчик из постсоветской провинции:
  

  
  Есть и еще один сорт женщин, те любят все — объятия, поцелуи, последнее содрогание, но чувственность у них разлита по всему телу. Такие женщины предпочитают все способы любви естественному. Они умеют вызвать заключительный аккорд, когда мужчина находится совсем не там, где ему в этот миг положено быть. Бывают очень тугие женщины, их дьявольски трудно довести до финиша. Иной раз они сами себя доводят, как моя жена.
  И еще есть женщины, у которых внутри мертво, и они знают это. Каких только женщин нет! Или вот женщины-лесбиянки. Выбрасывают мужчину перед самым концом и начинают елозить бедрами до завершения. Удивительно, как много в женщинах лесбиянского, хотя они сами этого и не сознают.
  — Тебя это раздражает?
  — Я бы всех лесбиянок убил. Когда я с женщиной, которая в сущности лесбиянка, я вою в душе и готов убить ее.
  — И что же ты делаешь?
  — Бегу от нее со скоростью света.
  — Ты полагаешь, что женщины-лесбиянки хуже, чем мужчины-педерасты?
  — Разумеется, хуже. Потому что они причиняют более сильные страдания. Впрочем, если говорить честно, не знаю, кто лучше, кто хуже. Но когда я имею дело с лесбиянкой, неважно, сознающей свой дефект или не сознающей, я прихожу в бешенство и не хочу больше видеть ни одной женщины. Я готов всю жизнь довольствоваться собственным обществом, только бы не ронять своего мужского достоинства.

  Итого - думается, что не за порносцены сомнительного качества столько лет запрещали этот роман. Критика капитализма - вот истинная причина! Возможно, стараниями господина Лоуренса жить бы нам в прекрасном атехнологичном мире без свяких бесовских айфонов и тесл, любить друг друга с нежностью (что бы это значило ещё), радостно кончать и идти работать в поля (но недолго, секс сам собой не займётся!).

  ну, и, разумеется, правда про вотэту всю ЛКБТКню! можно отследить, когда гейропа начинает загнивать, а ведь Лоуренс предупреждал!

  19

  685