Рецензия на книгу
Лачуга должника
Вадим Шефнер
Аноним19 июня 2021 г.Вы – пылинка, подхваченная бурей случайностей.
Отнести фантастику Вадима Шефнера к жанру юмористической, наверное, будет неправильно. Серьёзно к ней относиться тоже не получается. У писателя собственная манера изложения, напоминающая дружественную насмешку. Смысл чтения состоит не в том, чтобы посмеяться. Автор заставляет задуматься над серьёзными проблемами, но делает это в шутливой манере, как бы играя с читателем. Он и сам вступает в эту игру, заявляя собственную персону среди второстепенных персонажей романа. Мне понравился этот приём.
Главным же героем и рассказчиком в одном лице выступает Степан Кортиков.
Представляет он себя по военному чётко и коротко.
Я:
Имя: Степан
Отчество: Архипович
Фамилия: семейная Данников
Фамилия: личная Кортиков
Год рождения: 2113
Место рождения: Ленинград Образование Высшее
Профессия: Воист (военный историк)
Здесь современному читателю впору ухмыльнуться: как же, Ленинград, нет уже такого - давно переименован.
Задачу свою бравый воист формулирует в самом начале произведения, называя его «роман в романе», так как в свой рассказ о друге Павле Белобрысове и обо всем, что с ним связано, он помещает (как желток в белок яйца) автобиографическое изложение героя. Для последовательности повествования этот труд дополняется самыми разными сведениями: «о дяде Духе, о Терентьеве, о Чекрыгине, о ялмезианском профессоре Благопупе, о природе Ялмеза, об ужасных метаморфантах («воттактаках») и о прочих лицах, явлениях и событиях».Сам рассказчик, конечно, герой! Он воист, имеет высшее двенадцатилетнее образование со всеми вытекающими: умный, выносливый, не обманет, не подведёт товарища, не будет обсуждать чьи-то недостатки за его спиной... О себе Степан Архипович Данников-Кортиков рассказывает в цифрах и процентах: здоровье характеризуется цифрой «12» по шкале Варно, память равняется 11,8 по шкале Гроттера-Усачевой (из 100 процентов устной информации герой усваивает 97), способность к засыпанию в усложненных условиях равняется 9,8 единицы по кривой Калистратова-Шумахера, способность к осмысленным действиям в первую секунду пробуждения квалифицируется как 1:973 по скользящей схеме Латон-Баттеля, удельная сопротивляемость организма ядохимикатам равняется шестнадцати баллам по шкале Каролуса и Ярцевой... - и читателю ясно без дополнительных объяснений, что это очень и очень высокие показатели, можно сказать, исключительные.
О друге и подопечном Павле Белобрысове рассказчик повествует иным тоном, проявляя снисходительность к недостаткам, а вот доверия в его тоне нет ни на грамм. Ссылаясь по каждому пустяку на пункты и параграфы, он только подчёркивает степень своего занудства. Как рассуждает воист Кортиков? Белобрысов убежденный ностальгист - не иначе свихнулся на почве пристрастия к веку XX и играет роль «пришельца из минувшего»; пишет стихи - следовательно, маниакальное тяготение к рифмачеству; храпит - тут удачный случай в очередной раз похвалиться собственной высокой способностью к засыпанию в усложненных условиях...Время от времени рассказчик отсылает нас за подробностями к «Общему отчету», уверяя, что именно там изложены все учебно-практические успехи, реальные тесты, дальнейшие стадии обучения и подготовки, подробности аварии, дела экспедиции и тд и тп. Таким образом подтверждая: это конкретная история Павла Белобрысова.
Читая книгу (не только для землян, но и для иномирян) о продвинутом XXII веке, почему-то испытывала лёгкую ностальгию, как будто и я перенеслась в далёкое будущее, где всё так прекрасно и с транспортом, и с одеждой, и с питанием, и с отношениями, а я вместе с Белобрысовым тоскую по веку XX. Нотка грусти или ухмылка от очередных чуть высокомерных замечаний рассказчика, улыбчивая оценка удачной шутки или постоянный интерес к развитию сюжета - любые чувства и эмоции объединяются в одно общее состояние. Доброта и человечность - такой основной посыл фантастической прозы писателя.
Как-то Вадим Шефнер сказал: «Всю жизнь я пишу стихи, а фантастика ходит где-то рядом с поэзией. Они не антиподы, они родные сестры». «Лачуга должника» не осталась без «сестры» - повесть наполнена короткими четверостишиями:
Средь множества иных миров
Есть, может, и такой,
Где кот идет с вязанкой дров
Над бездною морской.
Будь всегда себе министром,
Думай мудро, думай быстро,
Чтобы творческие мысли
В голове твоей не кисли.
***
Радость скачет глупой кошкой
Через тысячи преград,
А преграды уничтожь-ка –
Ничему не будешь рад.712,2K