Рецензия на книгу
Записки из подполья
Фёдор Достоевский
Аноним12 сентября 2020 г.Экзистенциальная исповедь Человекабога
Главный герой рассказа коллежский асессор, вышедший в отставку, страстно пытается исследовать свою душу через свое темное прошлое. Говоря на философском языке, он целыми днями занимается экзистенциональным самоанализом, доведя свой образ жизни до иступленного подполья. Он выносит весьма интересный вопрос – можно ли до конца оставаться честным и откровенным человеком? Про себя он открыто, без всякого стеснения и смущения заявляет:
«Я человек больной...Я злой человек. Непривлекательный я человек. Я думаю, что у меня болит печень. Впрочем, я ни шиша не смыслю в моей болезни и не знаю наверно, что у меня болит. Я не лечусь и никогда не лечился, хотя медицину и докторов уважаю. К тому же я еще и суеверен до крайности; ну, хоть настолько, чтоб уважать медицину. (Я достаточно образован, чтоб не быть суеверным, но я суеверен). Нет-с, я не хочу лечиться со злости. Вот этого, наверно, не изволите понимать. Ну-с, а я понимаю».С одной стороны, главный герой вызывает жалость, ведь он от несчастья стал таким жестоким и черствым, но с другой стороны, ему самой нравится быть таким злым и рассуждения о зубных болях тому доказательства. Ну разве здоровый человек когда-нибудь сможет сказать, что испытывает наслаждение от адских зубных болей? Желание во всем дойти до испепелённого состояния делает главного героя одержимым и помещенным, заглушая тем самым голос совести. Предположим у нашего героя было бы все для счастья – деньги, любовь, слава, друзья. Если бы его одарили всеми цивилизационными благами, он бы так же испытывал отчаяния скрывая это в своем подполье? Если бы его полюбили так же искренно и пламенно как он размышлял в своих сокровенных мечтах и перед ними открывались бы новые горизонты? Ответ на этот довольно сложный и метафизический вопрос ответил Гончаров в своем прекрасном романе «Обломов». У Обломова весь мир был к его услугам, а смысла жизни так и не смог сыскать, но все же почему? Ни для кого не секрет что счастье-вещь имманентная, она не обитает в предметах роскоши, ибо счастье своего рода ключ к познанию самого себя, и да ведь сам Христос заповедовал: «Ищите Царствия Небесного внутри ваших сердец». Стало быть, причина несчастья и дисгармонии человека таится в неправильной интерпретации таких понятий как счастье, судьба, свобода, и Достоевский мастерски выводит эти проблемы наружу, пытаясь провести своего рода духовную операцию над человеческим подсознанием и найти рецепт подлинного счастья.
В миросозерцании Достоевского невозможно отделить человека и свободу воли. В «записках из подполья» писатель ставит нетривиальную задачу - обнажить уродливость человеческой души и показать весь его мрак. Он до глубины исследуют трагедию человеческого духа, его подполье — это раздвоение души, которое ведет к отрицанию смысла жизни. Краски сгущаются сильнее, когда он начинает анализировать свое прошлое:
"Развратничал я уединенно, по ночам, потаенно, боязливо, грязно, со стыдом, не оставлявшим меня в самые омерзительные минуты и даже доходившим в такие минуты до проклятия. Я уж и тогда носил в душе моей подполье. Боялся я ужасно, чтоб меня как-нибудь не увидали, не встретили, не узнали. Ходил же я по разным весьма темным местам"Желание перейти черту и испытать нездоровые ощущения-это мир подпольного человека и Достоевский проводит своего читателя через бушующие огненные вихры его раскалённой, вулканической, экзальтированной души, в котором лишь две дороги - катарсис или беснование. Достоевский делает открытие о подпольном человеке и доказывает, что человеческая природа антонимична и иррациональна. Желание путем своеволия познать себя ведет человека к забвению, замкнутости, отчужденности от мира и Бога. Он выпускает человека на свободу и до глубин исследует его мотивы, мысли, желания, в ходе которого созревают Раскольниковы, Смердяковы, Ставрогины. Но путь у Достоевского лежит через бездну страданий и соблазнов. Они должны идти путем свободы, но свобода переходит в рабство, когда человеку «все дозволено», свобода истребляет душу, когда человек ради идей идет вещаться, свобода порабощает, когда человек объявляет себя - Челокобогом.
Подпольный человек отрицает законы мироздания и до пределов исследует границы своей свободы. И если нет четких границ, то не обязан ли человек объявить своеволие и вседозволенность? И тут Достоевский открывает великое учение – путь Человекобога обречена на гибель, так как это и есть неправильное истолкование подлинной свободы, а любое постижение свободы вне Христа и есть дьяволопоклонничесвто. Вот что говорит подпольный человек в начале своих записок :
«Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлещом. ни честным, ни героем, ни насекомым. Теперь же доживаю в своем углу, дразня себя злобным и ни к чему не служащим утешением, что умный человек и не может серьезно чем-нибудь сделаться, а делается чем-нибудь только дурак.»Исповедь подпольного человека – это не христианское раскаяние, а провозглашение нигилизма, заявляющий о своем обожении. Если в первой части рассказа мы видим философские размышления подпольного человека, то во второй мы видим попытку наладить связь с внешним миром через Лизу. Неслучайно, Достоевский в эпилоге ко второй части повести обращается к стихотворению Николая Некрасова:
"Когда из мрака заблужденья
Горячим словом убежденья
Я душу падшую извлек
И, вся полна глубокой муки,
Ты прокляла, ломая руки,
Тебя опутавший порок,Когда забывчивую совесть
Воспоминанием казня,
Ты мне предавала повесть
Все, что было до меня...."Падшая женщина – аллюзия на спасение подпольного человека, что удастся воскресить любовь и найти Бога. Однако, подпольный человек признает только две формы отношений «хозяин – раб», так как он не способен ни на семейную жизнь, ни на любовь. По сути, подпольный человек «душой» уже мертв, его экзистенциональная исповедь лишь попытка заявить миру о своеволии и вседозволенности. Лиза в повести Достоевского — это не отрицательная фигура несмотря на ее образ жизни, а наоборот – это образ христианского сострадания и милосердия. Лиза не отвергает подпольного человека, она как бы пытается спасти его измученную душу и поэтому она приходит к нему домой, надеясь утихомирить демоническую сторону его души. Герой не в состоянии любить, потому что для него любовь – это подчинение и тирания, а это уже себялюбие, возведённое в кубе, то есть высшая степень нарциссизма. Фрагмент из повести, когда Лиза обнимает подпольного человека тайком напоминает «Великого Инквизитора» из «Братьев Карамазовых», где Иисус Христос молча целует старика Инквизитора. Поцелуй – это сакральный жест, символизирующий примирение, спасение, любовь. Конечно, никакая дружба невозможно между дьяволом и Богом, но это часть в романе олицетворяет эсхатологическую картину мироздания о спасении рода человеческого.
По Достоевскому путь свободы ведет к своеволию, а своеволие к человекобожеству и здесь человек сталкивается со своей личной трагедии, ибо переступает «черту вседозволенности» и претендует место Бога в мире. Подпольный человек сильно похож на Кириллова из романа «Бесы» утверждавший совершенно безумное умозаключение - «если нет Бога, то я Бог» и с этой идей он решает покончить с жизнью чтобы окончательно превратиться в Бога. Мысль Кириллова не просто плод его безумного воображения, а реальная бесовская идея, которая приводит героя к самоубийству. Будь я писателем я бы точно сделала отметку «Не повторять подобные эксперименты с собой, это лишь воображение автора». Ведь сколько людей читают Достоевского и все по-разному понимают его смыслы, в действительности если не так читать великого автора можно потерять веру в Богу, можно начать экспериментировать над собой в духе подпольного человека лишь только с одной целью – испытать те же эмоции и чувства как у главных героев Достоевского и это может привести к печальным последствиям. Но парадокс в том, чтобы избежать зла можно лишь путем лишения человека свободой, но тогда человек превратится рабом: ибо любое принуждение есть акт насилия над человеческой природой. Принудительно добрый мир стал бы антихристианским, безбожным и рациональным. И тут гениальное открытие делает русский мыслитель и философ Николай Бердяев, который доказывает Бога путем наличия зла в мире:
«Бог именно потому и есть, что есть зло и страдание в мире, существования зла есть доказательства бытия Божьего. Если бы мир был исключительно добрым и благим, то Бог был бы не нужен, то мир был уже Богом. Бог ест потому, что есть зло. Это значит, что Бог есть потому, что есть свобода».131,6K