Рецензия на книгу

• 

  Penelopa29 августа 2020 г.

  Сразу после войны в стране было много детских домов. Это нормально. Не в смысле, что хорошо, но объяснимо. Ненормально – детские дома сейчас. В мирное время при живых родителях. А вот в 1946 году судьба Лешки была обычной – отец погиб на фронте, мать умерла после тяжелой болезни, парня приютили дальние родственники. И не Лешка был им нужен, а домишко, пусть плохенький, но дом. Дальше все как по стандартному шаблону – жизнь парня стала невыносимой и он сбежал. Его изрядно поносило по южным городам нашей страны и наконец прибило к детскому дому.

  А дальше перед нами довольно типичная история о жизни в хорошем детском доме, с неглупой директоршей, с хорошим ребячьим коллективом, без насилия, драк и воровства. Если бы книгу писали сейчас – в детдоме оказался бы целый бандитский притон, но книга написана в 60-е годы. В ней много педагогических казусов, ребячьих проделок, в целом довольно позитивная история

  Меня сильно озадачил один момент. Ситуация простая, один из воспитанников забузил - он не прислуга и накрывать на стол для остальных он не будет. Ничто не действовало, ни уговоры, ни насмешки. Сейчас понятно, что парня просто занесло и он уже не может дать обратный ход. Так вот, директор детдома, молодая, умная и любимая ребятами, предлагает выход – раз ты не хочешь работать, то никто не получит обед. Не удивительно, что перспектива остаться голодными никого не обрадовала, и под влиянием грозной ребячьей толпы мальчишка быстро сдался. Так вот, мне кажется, что перед нами пример педагогического фиаско. У Фриды Вигдоровой в Дорога в жизнь есть похожий

  но там Семен Карабанов находит другой выход:
  
  А в четвертой спальне гремел скандал. «А ну дай, а ну дай! Вот я тебе как дам!» – слышалось оттуда. Я вошел. Стеклов, багровый от злости, стоял против того тощего, длинного и нескладного парнишки…
  – В чем дело?
  – Я его… Я ему… – услышал я вместо ответа.
  – Глебов не хочет мыть полы, – пояснил совсем маленький круглолицый мальчишка, чем-то неуловимо похожий на Стеклова. – Я, говорит, не умею, я не поломойка.
  – А остальные что же – проходили поломойные курсы? – поинтересовался я. – Кончили вуз?
  Вокруг зафыркали. Глебов опешил. Впрочем, он сразу обрел душевное равновесие:
  – Да что, в самом деле! Чего я буду поломойка для всех!
  – Отряд Королева пилит дрова, чтобы Глебов вымылся в бане, – сказал я. – Отряд Суржика помогает на кухне, чтобы Глебов сегодня пообедал. А Глебов боится утомиться, если вымоет полы для всех. Пусть он вымоет только то место, где стоит его кровать. Дай ему тряпку, Стеклов.
  Все расступились. Стеклов взял в углу ведро и тряпку.
  – Возьми вымой свои два квадратных метра, – сказал он спокойно, в точности повторяя мою интонацию.
  – И вымою! – Глебов подхватил ведро, вода выплеснулась ему на ноги. – Поди ты отсюда! – свирепо крикнул он, отталкивая Стеклова и рывком погружая тряпку в ведро…
  Протирая стекла, я краем глаза наблюдал за ним и вскоре с удовольствием увидел, что Глебов уже вышел за пределы злополучных двух метров.
  Существенная разница – работать из боязни, что побьют и работать, почувствовав всеобщее неодобрение и насмешку. Да и для ребят мотивация принципиально разная – выразить недовольство, потому что и тебя лично оставят без обеда или потому что все работают, а этот выкобенивается. По-моему, это воспитательский прокол.

  но решен по-другому.
  Конфликты романа в основном состоят в противостоянии безразличных зашоренных чиновников от образования в лице забюрократившегося пионервожатого, озлобленной воспитательницы, бездушной главы гороно и умных, любящих детей педагогов и – ну как иначе? – первого секретаря горкома партии. Опять -таки, вспоминаем время написания. «Сирота» был написан в 1955 году. До оттепели еще несколько лет. А тут бдительные старшие раскрыли заговор, тайную ребячью организацию, пишущую записки шифром. Раскрутили дело, вопрос об исключении из детдома, и если бы не все тот же первый секретарь горкома… А доносчика бойкотировали и заставили уйти из школы. Что-то мне не верится. Книгу перерабатывали?

  Но в целом перед нами пример добротной детской советской литературы.

  31

  895