Рецензия на книгу

• 

  Аноним9 декабря 2011 г.

  ''Всех аравийских ароматов не хватит, чтобы эта маленькая ручка запахла по-прежнему …''
  (У.Шекспир ''Макбет'')

  Чарующий, завораживающий, очень атмосферный детективный роман — чистейший образец экспрессионизма в лучших традициях Майринка, Гофмана и Кафки. Только с одним небольшим нюансом: Перуц в свой мистический детектив добавил чуток сатиры на то высшее общество, которое находилось в преддверии Первой Мировой Войны; однако детективная составляющая выстроена в классическом стиле — ''тайна убийства в запертой комнате'': милое общество, состоящее из офицера-барона, стареющего актера, красавицы жены актера, доктора, русского инженера (какой же мистический роман без загадочного русского персонажа), — собралось на вечер, чтобы помузицировать, обсудить историю двух таинственных самоубийств и стать свидетелями ещё одного, не менее таинственного самоубийства. Как и положено в классическом детективе герои пытаются искать убийцу среди окружающих людей: найти таинственную незнакомку, выйти на след загадочного антиквара-ростовщика, заподозрить в убийстве того самого офицера-барона. Но ты-то, ты-то, начиная читать роман не ждешь простой и легкой загадки, потому что автор увлекает, одурманивает и затягивает в мистически-галлюциногенную атмосферу романа, и с каждой страницей, с каждым витком расследования, вдруг, открываются такие глубины подсознания, о которых и не подозреваешь до поры до времени.

  Абсолютное погружение в подсознательные лабиринты загадочных, таинственных образов, что гнездятся глубоко внутри нас, в те лабиринты, где до определенной точки нашего бытия ''спрятан страшный враг'', пока не заглянешь в самую глубину собственных страхов, собственных омерзительных поступков и мелких пакостей, туда, где гнездятся наши неблаговидные помыслы и неосознанные желания. А в конце романа ты вновь попадаешь в сердцевину лабиринта и вот отсюда, с этой точки отсчета, ты сам выбираешь дорогу к выходу из подсознательных страхов и, самое главное, ты сам выбираешь того ''двойного'' человека, что живёт в тебе — мистера Хайда или доктора Джекила.

  ''Мастер Страшного суда'' напоминает старое черно-белое немецкое кино, когда с первых же звуков тревожной музыки и с первых волнительных, несколько театральных и искусственных кадров, ощущение ''потустороннего'' обрушивается на тебя сразу и мгновенно, и ты только и успеваешь скидывать с кожи огромных мурашек, дрожать от волнения и мурлыкать от эстетического наслаждения атмосферой.

  63

  552