Рецензия на книгу

• 

  Аноним12 ноября 2019 г.

  «Я исповедуюсь» - роман живого классика каталонской литературы Жауме Кабре, тепло принятый критиками и читателями по всей Европе. Он получил множество локальных литературных премий. Тем удивительнее, что от российских критиков роман не заслужил ни одной развернутой рецензии, лишь общие слова в обзорах. Возможно, по мнению авторитетов от литературы, роман отдельного высказывания недостоин. Но я не критик, а рядовой читатель, и на мой невзыскательный вкус роман прекрасный.

  Книга Кабре, как нетрудно догадаться, роман-исповедь. Адриа Ардевол, интеллектуал, полиглот, философ и «историк идей», как он сам себя называет, атакован страшным недугом. В битве с болезнью Альцгеймера он обречен. Но Адриа не готов уйти, не дав последний бой болезни и покидающей его памяти. В попытках удержать ускользающие воспоминания Адриа пишет письмо своей ушедшей возлюбленной. Письмо, которая она никогда не прочитает. Письмо длиною в жизнь. В этой жизни было многое: семья, «родиться в которой было ошибкой», одинокое книжное детство, дружба, продлившаяся до порога беспамятства, большая нелюбовь и большая любовь, пронзительная и печальная, растянувшаяся на десятилетия. А еще в жизни Адриа были инкунабулы, манускрипты, раритеты, - физические носители истории.

  Среди реликвий Адриа есть и бесценная скрипка работы великого мастера. И скрипка эта у Кабре не просто очередная антикварная вещица, она - полноценный персонаж романа (здесь вспоминается картина Фабрициуса у Донны Тартт), персонаж связующий, намертво переплетающий судьбы многочисленных героев Кабре сквозь время и пространство. Роман, словно пестрое лоскутное одеяло, соткан из обрывков событий разных эпох (от 14 века и до наших дней), сшитых, на первый взгляд, в хаотичном порядке. Но все они в той или иной мере связаны со скрипкой Сториони. Мозаика из этих разрозненных кусочков окончательно складывается лишь к финалу книги, хотя целостно проследить отдельные сюжетные линии получается уже в середине.

  Болезнь главного героя, его угасающий мечущийся ум и нетвердая память созвучны особому стилю изложения Кабре. Автор в прямом смысле играет со временем, посреди абзацев меняя грамматическое и историческое время повествования. Меняются и рассказчики: неожиданно среди проникновенных монологов от первого лица всплывает отстраненная авторская речь.

  «Я исповедуюсь» - типичный постмодернистский текст. Помимо нелинейного повествования есть здесь и элементы метапрозы («текст в тексте»), и смешение жанров, и узнаваемые приемы магического реализма, и интертекстуальность (роман насыщен явными и скрытыми аллюзиями и реминисценциями). Постмодернистская эстетика Кабре неизбежно навевает вспоминания о «Модели для сборки» и других книгах современных латиноамериканских авторов. Да и без влияния Умберто Эко здесь точно не обошлось, тем более что одна из сюжетных линий романа ощутимо перекликается с «Именем Розы».

  Коротко сказать об основных идеях Кабре сложно. Если в двух словах, роман о вечном. А самую главную из вечных проблем пусть каждый выберет себе сам. Благо, выбирать есть из чего.

  Автобиография Адриа пишется на оборотной стороне рукописи философского трактата о природе зла. Поэтому для меня основной темой романа стало именно происхождение этого самого зла, его первоисточник, его распространение, его изнанка. Зло многолико, но во все времена одинаково. Поэтому у Кабре комендант концентрационного лагеря в Освенциме Рудольф Хесс говорит голосом главного инквизитора Арагонского королевства Николау Эймерика несмотря на разделяющие их пять столетий, а кострам инквизиции вторят дымящие трубы крематория в Аушвице.

  Но кроме преступлений против человечества Кабре исследует и преступления против личности, а еще ежедневное бытовое зло, порой незаметное и незначительное, но ничуть не менее разрушительное как для жертвы, так и для палача. За преступлением всегда следует наказание, и каждому воздастся по делам его. Но одинаково ли виновны врач, проводивший опыты над заключенными в Освенциме, югославский священник, сменившийв борьбе с фашистами сутану на винтовку системы Нагана, мать, эгоизмом, упрямством и душевной глухотой разрушающая жизнь ребенка, доносчик, охотно сотрудничающий с властью при франкистском режиме? И есть ли в этом мире место искуплению?

  13

  1,6K