Рецензия на книгу
The Lyre of Orpheus
Robertson Davies
Аноним10 октября 2018 г.« ЛИРА ОРФЕЯ ОТКРЫВАЕТ ДВЕРИ ПОДЗЕМНОГО МИРА»
Что может быть прекраснее и возвышеннее, чем восстановление по крохам, по обрывкам фраз и нотных записей в дневниках и письмах гениальной, но так и не реализованной задумки мастера, умершего в расцвете творческих сил? Имя этого мастера – Эрнест Теодор Амадеус Гофман. Многие из нас знают его как автора удивительнейших новелл, где причудливо переплелись фантазия и реальность, где обычные предметы и явления приобретают замысловатые формы, обретают новые значения, где люди похожи на кукол, а куклы – на людей… Кому из нас не знакомы его волшебные сказки, его полные подсознательных страхов ночные повести, его сатира, пропитанная глубоким психологизмом? «Щелкунчик», «Золотой горшок», «Крошка Цахес», «Песочный человек», «Житейские воззрения кота Мурра», -- вот далеко не полный перечень шедевров, которые обогатили западноевропейскую литературу.
Однако Гофман был еще и талантливым композитором. Его перу принадлежат несколько опер, сонаты для фортепиано, музыка к спектаклям… О его музыкальном творчестве с одобрением отзывались современники и даже сам великий Бетховен.
Гофман выступал не только в качестве писателя и композитора, но еще и декоратора, и драматурга, и режиссёра. Он был также помощником директора Бамбергского театра в период его расцвета. А созданный им романтический образ гениального музыканта Иоганна Крейслера явился выразителем сокровенных мыслей самого автора и его alter ego.
И еще он был восторженным почитателем музыки Моцарта. Именно в его честь, а может и из суеверия, он присоединил к своему имени еще одно: Амадеус.
К сожалению, музыкальному таланту Гофмана не суждено было раскрыться в той мере, в какой расцвел пышным цветом его литературный талант. Жестокая болезнь унесла его из жизни, но…
В «Лире Орфея» автором предпринята дерзкая попытка воскресить дух великого Гофмана, донести до нас его мысли и настроения, сделать свидетелями событий его личной и творческой судьбы. Из Далекого Запределья доносится до нас голос Гения -- жизнь его не ограничена земными рамками. Остается память о нем, остаются его творения, ждут своего часа не осуществившиеся при жизни задумки. Не скоро еще успокоится дух Гофмана, томимый ими. И не скоро он отлетит, выдержавший Высший Суд, в горний мир, либо провалится в бездну. Это еще впереди (если к Вечности применимо такое слово). А пока он томится в Чистилище, в обществе таких же, как и он, творцов-бедолаг, сокрушаясь о несбывшихся своих творениях…
И все же великим задумкам суждено так или иначе осуществиться. Рано или поздно приходит кто-то, кто воплотит казалось бы уже давно забытую или не замеченную ранее идею в жизнь. В романе Дэвиса Робертсона «Лира Орфея» этими «кто-то» стали Мария и Артур Корниши. Получив наследство от богатого дядюшки, они на эти деньги задались ни много ни мало амбициозной идеей -- воплотить в жизнь задумку Гофмана, так и не реализованную: используя дневники и письма писателя, а также фрагменты его музыкального творчества, создать оперу о короле Артуре. Согласитесь: весьма экстравагантный способ вложения денег, но для истинных почитателей искусства, молодых и романтично настроенных, стремящихся украсить свою жизнь яркими и запоминающимися событиями, а также достаточно богатых, чтобы пожертвовать крупную сумму денег на создание шедевра – вполне приемлемый. И весьма рискованный, что подтверждают слова одного из персонажей романа:
«Я вижу перед собой группу смелых людей, партию первопроходцев поразительной храбрости, отправляющихся в чрезвычайно опасное путешествие. Вероятно, слова, которые описывают вас лучше всего, - искатели рока.»И в самом деле: приключение, в которое они пустились очертя голову, превратилось в серьезнейшее испытание для них самих. Как и для рыцарей Круглого Стола во времена короля Артура, им пришлось проходить испытания на Верность и Долг, на Щедрость и Бескорыстие, на Великодушие и Жертвенность, на Мужество и Благородство. Какие были результаты? Их, как и самих персонажей, можно оценивать по-разному: многое зависит от личности самого читателя.
Вот, например, Мария. Так ли уж верится в ее преданность Артуру и искреннее восхищение его великодушием? Кто она? Склонная к авантюризму, эгоистичная и обманчивая, которой уже немного наскучила золотая клетка и ее простоватый, не очень образованный, хотя и любящий муж либо действительно сильная и яркая личность, стремящаяся возвыситься над ролью просто счастливой жены и вопреки обстоятельствам вырвать у судьбы то, на что она имеет полное право – счастье быть матерью, право материнства? Впрочем, одно не отменяет другое, а образ Марии от сочетания этих качеств становится еще более привлекательным.
Или Артур. Его великодушие – это действительно плод духовных терзаний и прозрений либо способ всеми силами и способами избежать скандальной огласки, спасти свой бизнес и свою до сих пор безупречную репутацию банкира? Снова напрашивается предыдущий вывод.
Или Пауэлл. Ведь не секрет, что красота для актера – это уже начальный капитал в мире искусства. Однако для Пауэлла она скорее проклятие, чем благословение. Красота -- это в первую очередь то, что мешает ему действительно стать настоящим артистом, заявить о себе, как о серьезной творческой личности, сделать себе Имя благодаря таланту, а не внешним данным. Ну и, конечно же, красота зачастую мешает ему испытать вкус любовных побед – женщины и без того льнут к нему. Быть может поэтому Пауэлл -- актер не только на сцене, но и в жизни, которая для него -- спектакль, притом с неожиданными и хитроумными поворотами, спектакль, в котором он – единственный режиссер и этой роли не уступит никому другому. Правда, не всегда это получается. Случай с Марией тому подтверждение. Но и это происшествие Пауэлл облекает в одежды мифа, искусно встраивает во все ту же древнюю как мир, но не увядающую легенду о благородном и великодушном короле Артуре, его прекрасной жене Гвиневре и влюбленном в нее рыцаре Ланселоте.
И в самом деле:
«История не бывает мертвой, потому что она все время повторяется, хотя и не одними и теми же словами, не в одном и том же масштабе.»Вот и средневековая легенда о любви и преданности вновь ожила. И не только на сцене, но и в реальной жизни наших героев…
«Когда настанет черед Истины говорить, она может выбрать незнакомый тебе язык, но очень важно уловить, что она скажет.»Для Марии с Артуром Истина заговорила в тот памятный вечер, когда Пауэлл по какому-то наитию облачился в халат Артура и проник в спальню Марии, а та, якобы в полусне, приняла его за мужа… Не знали они, что ночное приключение, которое внесло разрядку в их повседневность, совершенное скорее по зову тела, а не души, обернется сюрпризом, Подарком Самой Судьбы. Не хочешь его – откажись и забудь о нем, возврати все на круги своя и продолжай жить прежней размеренной и добропорядочной жизнью, вздыхая и утирая украдкой слезы… А хочешь – бери его, и тогда в твою жизнь придут Добро и Тепло, Радость и Смысл. Имя этому подарку – Ребенок.
И хотя мнение, что дети являются благословением брака, -- штамп, но
«…очень трудно признать, что иные штампы на самом деле - важные истины.»Марии эта истина открылась раньше всех (да она жила с нею!).
Артуру же она далась нелегким путем.
Жаль только, что автор не уделил должного внимания психологии отношений наших героев. Ведь если смотреть на все случившееся не восторженными глазами романтика, очарованного средневековой легендой, а умудренного житейским опытом обывателя, то все, что произошло между этими тремя, выглядит не очень красиво. Неверность жены, предательство друга – вот наиболее подходящие характеристики. И не верится, что Артур искренне простил свою жену и друга, что проглотил нанесенную ему прямо в сердце обиду и боль. Не верится, что Мария в самом деле оценила великодушие своего мужа и что союз Марии и Артура только укрепился с рождением сына -- ребенка, зачатого на супружеском ложе, но любовниками. Не верится, что дороги Марии и Пауэлла разойдутся в разные стороны и что Пауэлл смирится со своей отставкой и с той несколько шутовской ролью, которую поневоле ему приходится играть. Ибо, говоря его же словами,
«когда тебя влечет фарсовая судьба, это не то же самое, что чувствовать себя персонажем комедии».
Однако
«Брак - это игра для взрослых, и правила ее у каждой пары свои.»Поэтому не будем пожимать удивленно плечами и оценивать поступки наших героев через призму собственного разумения. Пожелаем им счастья, любви и взаимопонимания на долгие годы. И немножечко юмора и беспечности,
«… ведь в долгом пути вдвоем нужен именно смех и добрые слова.»И еще понимание того, что
«Ни одна любовь не похожа на другую».
А что же опера? Тот дерзкий проект, который задумали осуществить наши герои? Работа кипит: талантливая Шнакенбург пишет музыку, преподобный Симон Даркур работает над либретто, неутомимый Пауэлл руководит постановкой, шьются костюмы, готовятся декорации, идут репетиции …И за всеми этими приготовлениями наблюдает из своего Чистилища Гофман. И не просто наблюдает, но с интересом следит, дает всему происходящему личную оценку. И вспоминает о своей земной жизни, о радостях и невзгодах, которые ему пришлось испытать… А Дух его незримо витает над нашими героями, вдохновляя их на создание шедевра.
«Когда я говорю о вымечтанной мною опере, это не просто сложенные вместе красивые слова, уверяю Вас; это выражение того, чем, по моему мнению, должна быть музыка и что она должна быть способна выразить. Ибо разве музыка не язык? А если да, то язык чего? Не язык ли она мира снов, мира за пределами мысли, за пределами всех языков, известных Человеку? Музыка пытается говорить с Человеком на единственно возможном языке этого невидимого мира.»
(Эрнест Теодор Амадеус Гофман)
Вот так причудливо, подобно гофмановскому повествованию, соединились в «Лире Орфея» Любовь, Музыка и Эпос.Прекрасный роман! Для меня, любительницы и почитательницы оперного искусства, он явился настоящим подарком!
271,9K