Хочу прочитать. Современная литература
melancholia
- 577 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Русскоязычным читателям Сорж Шаландон известен как автор автобиографического романа «Сын негодяя», в котором он рассказал о тайне своего отца, всю жизнь игравшего роль участника французского Сопротивления, а на деле симпатизировавшего SS. Имеющий не только писательский, но и журналистский опыт Шаландон профессионально умеет работать с фактами и превращать документальное в художественное. Именно это он вновь сделал в «Бешеном» – романе о неподдающемся перевоспитанию внутреннем бешенстве, который основан на реальной истории побега пятидесяти пяти воспитанников когда-то находившейся на острове Бель-Иль колонии для несовершеннолетних. Семнадцатилетний Жюль Бонно по кличке Злыдень – сын майенского крестьянина, в тринадцатилетнем возрасте осуждённый за поджог, в романе Шаландона стал пятьдесят шестым, непойманным мятежником, который и рассказал читателям эту историю от первого лица.
После прочтения аннотации, кажется, что «Бешеный» прекрасно встаёт в один ряд с уайтхедовскими «Мальчишками из “Никеля”» и «Дьяволами и святыми» Жана-Батиста Андреа, но в реальности, помимо факта наличия в сюжете побега из закрытого заведения для детей, где дисциплина подменялась системным насилием, а воспитание – пытками, у этих трёх книг практически ничего общего. Тёзка анархиста-иллегалиста Жюля Бонно, Злыдень, как и многие его собратья по От-Булони – вовсе не невинный ребёнок, неспособный обидеть даже муху, жизнь в колонии наложила на него свой отпечаток. Нет, он вовсе не садист и не подонок, но, как говорит о себе он сам «бредил убийствами». И читатель сразу же понимает: этот «бред» из фантазий не может избежать прорыва в реальность. Клокочущая ярость, нравственные колебания, готовность отвечать на зло злом и на насилие насилием – основные черты характера Жюля, которые проявляются всё чаще и всё сильней с каждым актом несправедливости в его сторону. Этот клокот и вспышки, затмевающие сознание рассказчика, Шаландон показывает даже на уровне повествования, построенного так, словно пульс текста бьётся со скоростью 140 ударов в минуту, порой корчится от болевых спазмов, и сам не всегда способен отчётливо различить, что в нём правда, а что тестостероновые фантазии об отмщении.
Другое важное отличие романа Шаландона от произведений Уайтхеда и Андреа заключается в том, что рассказ в нём ведётся из точки, лишённой всякого света. Тюрьма в тексте – это не только От-Булонь, не только Бель-Иль, это вся Франция, а, может, и весь мир, в котором дети нежеланные и нерождённые превращаются в «ангелочков», а те, что всё-таки появились на свет, оказываются никому не нужны и обречены быть бесплатной рабочей силой, солдатами или преступниками. У беглеца Жюля нет чёткого плана относительно своего будущего, нет дома, в который можно вернуться, нет дороги, которую суждено пройти, нет грехов, которые он хотел бы искупить. Автор не дал ему любящих родителей, пожалел для него веры в бога или высшее предназначение. Всё, что ему остаётся – движение на чистом инстинкте, животная энергия, толкающая вперёд, даже если там его ждёт только бездна. От начала до конца Злыдень-Жюль существует будто бы лишь благодаря силе сопротивления. Это и есть то «бешенство», о котором пишет Шаландон, – последняя оставшаяся форма свободы, звериное неподчинение того, кого однажды не поймали, дав уверовать в то, что не поймают уже никогда.


27 августа 1934 года 56 подростков сбежали из колонии для несовершеннолетних на французском острове Бель‑Иль. С острова они выбраться никак не могли. На сбежавших мальчиков — некоторые не старше десяти лет — объявили охоту. Надзиратели, жандармы, местные жители и даже редкие туристы с азартом рыскали по острову в поисках измождённых, обессиленных беглецов. За каждого мальчишку, и неважно, десять ему лет или восемнадцать, объявили награду в 20 франков. Будут пойманы все беглецы, кроме одного…
Очень страшно, что история основана на реальных событиях и вся та жестокость, которую описывает автор, была на самом деле. Весь тот ужас, насилие, физическая расправа и издевательства были в реальной жизни! А ведь попадали туда не отъявленные преступники, а дети! Дети, которые никому не нужны, или дети, укравшие три яйца, потому что голодали, а их сытым родственникам не было никакого дела до этого.
Моё сердце пережило здесь всё то, что обычно описывают: кульбиты, замирание, разбивалось на кусочки… Когда вы окунётесь в эту историю, вы меня на 100 % поймёте. Даже сейчас пишу этот отзыв, а в горле стоит ком.
Но при этом книга мне безумно понравилась.
Понравилась своей реалистичностью: ни одно событие не вызывало сомнений.
Понравилась живыми образами героев, которых, кажется, видишь сам и видишь всё, что с ними происходит… Видишь, понимаешь своё бессилие и всё равно очень хочешь защитить.
Понравилась тем, как она написана. Тут вам и приятный слог, и максимально проработанная история, исход которой очень хочется узнать, и тот накал, не позволяющий выпустить книгу из рук.
Трагичный, невероятно грустный и при этом очень яркий роман о человеческой жестокости и детской беззащитности.

Раздался сиплый голос:
- А дома у тебя что ели?
Я принял удар. Пожал плечами:
- Мои родители ели своего сына.




















Другие издания
