Продавец воздуха

Но деревья принуждены и умирать там, где они родились;

Не надо быть фаталистом, чтобы понимать такой простой факт, что обстоятельства иногда сильнее нас.

Там, где является сомнение в могуществе богов, колеблется и вера в них.

Он, очевидно, не знал, что ничто так не губит любовь, как принуждение.

И Никола рассказал мне на своём бедном словами, но богатом образами и меткими выражениями языке удивительную историю.

В одном окне стояла его мать с растрепанными, седыми космами волос и безумными глазами. Она узнала его и, указывая на него пальцем протянутой руки истерически захохотала:

• Вот он!..Вот он! - кричала она. - Змееныш! Змееныш! Где ты прячешь голову твоего отца? Она нужна Агушатце...Он делает мумию. Разве бывают мумии без головы?.. Отдай голову отца!.. Отдай голову!..

Перед лицом ужасной катастрофы борьба за существование обострилась. Если не выжить, то пережить других должны были сильнейшие. А сильнейшими в мире капитализма были, конечно, капиталисты.

Закончив свой рассказ, я поднял бокал с жидким воздухом и сказал:
— Вот в этом сосуде мы изготовляем смертный напиток для человечества. Моя жизнь пощажена только для того, чтобы я содействовал гибели других, гибели нашей прекрасной Земли со всеми живыми существами, живущими на ней. И я не знаю, радоваться ли мне моему спасению, или... не выпить ли мне самому этот бокал?..

Мы прошли не менее километра, когда, наконец, и я услыхал заглушённый крик человека. Острота слуха Николы была изумительна! Крик прекратился, и вдруг я услышал два глухих выстрела.
— Сильно дурак. Снасяла крисит, а потом стрелит. Надо снасяла стрелить, — продолжал ворчать Никола.

Обстоятельства бывают сильнее нас. Не надо быть фаталистом, чтобы понять это…» — вспомнил я слова Элеоноры. Но я всё же боролся, я пытался бежать, я умираю в борьбе за свободу!