Служба доставки книг

– Не нравится эта тема, да? Старый ты дурак! – Густав улыбнулся. – Я знаю, что ты в это не веришь, и все-таки Сабина тебя очень любит. Даже если не знает, как это проявить.
– Я ее тоже. В конце концов, она твоя дочь.
– И твоя начальница!
– Именно так. Мне даже по договору положено ее любить.

– Ты принесешь мне книгу в следующий раз?
– Обязательно, – сказала Шаша, – если он мне разрешит.
– Вы ведь обязательно ей разрешите, да?
Карл засмеялся.
– Посмотрим.
Эффи снова посмотрела на Шашу.
– У господина Кольхоффа это значит «да».На самом деле это значило «нет». И Эффи чувствовала это. Но ей не хотелось, чтобы это все-таки было «нет». Пока что-то не было высказано прямо, можно было толковать по-разному, чем она и воспользовалась.

– Здравствуйте, господин Кольхофф! – Она заметила Шашу: – Вы сегодня привели с собой внучку?
Эффи протянула ей руку.
– Нет, я Шаша. Я ему помогаю. Старикам всегда нужно помогать!
Карл давно уже не чувствовал себя молодым. Но он никогда еще не чувствовал себя настолько старым, как в этот момент. Как будто Шаша повесила на него табличку с надписью: «Самостоятельно уже не справляется».

Карлу нравилось передавать покупателям празднично упакованные книги. В такие моменты, хотя и совсем чуть-чуть, он чувствовал себя Санта-Клаусом – хотя и никогда бы в этом не признался.

– Только при условии, что ты не скажешь ни слова. Веди себя тихо!
– Да, поняла.
– И не делай глупости, как маленькая.
– Я никогда не делаю.
– Не беспокой моих покупателей.
– Я никогда никого не беспокою.
– И это все – только сегодня. В порядке исключения. Ты знаешь, что такое исключение?
– Само собой. Я же не ребенок, мне уже почти десять!

– Я вчера вечером думала о том, не опасен ли ты. Потому что ты спросил, не боюсь ли я. – Она указала на его ноги: – Но ты совсем не опасно ходишь.
Карл посмотрел на свои ноги – на то, как они двигаются. Он никогда не думал о том, что мог каким-то образом «опасно» ходить. Зато вчера вечером он думал о том, что сделает, если Шаша вернется. А именно – что ни в коем случае не возьмет ее с собой в свой обход.

– Раз ты меня знаешь, как же меня зовут?
– Я и про колокола в соборе этого не знаю. Но ведь я узнала бы их из сотен тысяч миллионов других таких же колоколов. Так же, как я узнала бы тебя среди кучи людей.
Карла этот довод совсем не убедил. Ему все это казалось ребячеством.
– Значит, ты все же меня не знаешь и я все-таки незнакомец.
– Ты Книгоходец. Так я тебя называю. Так что у тебя есть имя, и я его знаю.

На табличке у дверного звонка Карла значилось «Э. Т. А. Кольхофф». Это была ложь, хотя и только наполовину, ведь фамилия все-таки была верной. Он всегда восхищался писателем Гоффманом из-за его инициалов. У кого еще могли быть все три буквы? Д. Р. Р. Толкин, в музыке – К. Ф. Э. Бах. Было что-то особенное в тройных инициалах. Между ними можно уместить многое. Как будто за ними пряталась тайна, а вместе с ней – ответ на вопрос, почему их владелец не написал ни одного из имен.