Вороница. Пойманные души

— Обиды, гордыня, алчность, жажда мести, трусость. Тьма мастерски находит
слабости и подталкивает совершать низкие поступки себе на выгоду. Но не она самый
главный враг живых, дитя. А тот, что сидит внутри каждого из нас, — со знанием
произносит старуха. — Но разве способна она управлять тем, в ком сильна любовь,
смелость и чувство долга?

Здесь всё пропитано безнадёжностью, пронизано тленом… и смертью. Время
как будто застыло, погрузив чащобу в стазис, поймав и ветер в свой плен. На своей
шкуре чувствую, почему лес прозвали Забытым.

«... Внешняя сторона крепостной стены – прекрасное место для переосмысления своей жизни. Уныло болтаясь на верёвке в отсыревшей одежде, я живо представляю себя в совсем ином месте. Более гостеприимном...»

— Жалеешь, что встретил меня, Амиран?
— Души не встречаются случайно, Эви. — Одуванчик сдёргивает с нас одеяло и перемещается, оказываясь надо мной. — Нет. Не сожалею, и не собираюсь. И ты тоже ничем не терзайся. Помнишь, что тебе сказал старый Фарниз, уходя?
— У каждой души своя сделка, — вспоминаю я слова пирейского оракула.

— В "призыве души" нет ничего ужасающего, Эви. Иногда это единственное, что способно вернуть душу её истинному хозяину. Может, артефактор Витар дал тебе не кусочек Тьмы, а надежду?

Меня со спины обнимает Одуванчик. И нет желания ему противиться. Осторожно прислоняюсь к его груди, поддаваясь мягкому  давлению уверенных горячих рук. Прикрываю глаза, подставляя лицо тёплым лучам Золотого Светила, медленно идущему по дуге к западу. И чистому, без посторонних запахов, океаническому ветру, проникающему под тонкий шёлковый платок.

— Не стал бы тебя неволить, но когда заручился согласием отправиться в путь, не скрою - это порадовало. — И с завидной для меня смелостью заявляет: — Ты меня притягиваешь с каждым днём только сильнее, вороница. В этом и есть смысл поцелуев и заботы о тебе. Никаких секретов и скрытых умыслов.