Общество мертвых и исключительных

Хоронить придётся не только вас, но и ваше самомнение. А значит, и ямы копать придётся большие.

«В ее словах Соль заметила явный сарказм.

• Ты после выпуска никуда не поступила? – Она поравнялась с Эбель и, взяв ее под руку, вывела в коридор.
• Поступила. В психиатрическую лечебницу. Прошла без вступительных. Приняли сразу.»

Но на каждую зануду, по законам жанра, находится дурак, который, пользуясь своим невысоким ай-кью, топил её заледеневшее сердце.

Будем откровенными... Ее и ночью никто не разбудит, чтобы спросить про первого президента США и про то, сколько звезд на флаге этой страны. Но если вдруг попытаются, то сначала получат под дых, а уже потом узнают, что Джордж Вашингтон не для того провозглашал демократию в стране, чтоб ее граждане по ночам считали пятьдесят звезд на темно-синем кантоне с семью красными и шестью белыми полосами на полотнище. Ну и еще удар под дых. Для профилактики.

Эбель помнила холодные руки, которые душили ее по ночам. Помнила истошные крики и шепот обезумевших призраков. Она помнила все. И прощала им все. Ждала. Высматривала. И надеялась, что однажды в толпе покажется ее отец. Он должен был к ней прийти. Должен был навестить. Но приходили лишь озлобленные мертвецы, которые хотели мести.

Каждый день Эбель просыпалась с мыслями, что вот сегодня что-то случится. Новое убийство, новый шифр. Но, черт возьми, ничего не поисходило.

- Любви достоин каждый, а такие как мы достойны её вдвойне. Наша жизнь потенциально короче, чем у обычных людей. Никогда не знаешь, когда наступит твой последний день.

Главное, что мне в этом комфортно, а что подумают другие – плевать. Я не виновата в том, что у них нет вкуса. Если они считают себя серой массой, то могу им только посочувствовать.

Да, Реджис казался странным чуваком. Молчаливым и необщительным, но что же теперь? Всех интровертов звать убийцами?