Омон Ра

Конечно, нервничаю. А то не занервничаешь, когда сидишь в Комитете госбезопасности, да ещё в первом отделе. <…> А у вас странно как-то. Ну, необычно. Это у вас везде так, или только в особом отделе? Сколько ж тут черепов-то на полках, Господи — прямо как книги стоят. И с бирками, ты смотри… Нет, я не в том смысле. Раз лежат, значит надо. Экспертиза там, картотека. Я понимаю. Я понимаю. Что вы говорите… И как только сохранился.

Сейчас приволакивают тебя два таких мордастых прапорщика в черных рясах, – продолжал он, – и говорят: «На, забирай своего египтянина». А у тебя вся гимнастерка облевана. Правда, что ли, не помнишь ничего?

Обычная девичья, целомудренная в своей безнадёжности мечта о загорелом и человечном американце овладела Люсиной душой,..

...здоровье в полном порядке и со спины иногда ещё долетают слова "молодой человек", потому что на затылке сохранились волосы...

На полках лежала всякая ерунда, придававшая разнообразие и неповторимость его внутреннему миру.

Оказалось, что места вполне достаточно, чтобы на целые часы забыть о том, как его мало.

Жизнь была ласковым зеленым чудом; небо было неподвижным и безоблачным, сияло солнце – и в самом центре этого мира стоял двухэтажный спальный корпус, внутри которого проходил длинный коридор, по которому я полз в противогазе. И это было, с одной стороны, так понятно и естественно, а с другой – настолько обидно и нелепо...

... брести по <…> проспекту имени какого-то звероящера...

Армия — это танец. Танец рождает свободу.

«Здесь люди будут толкать тачку тридцать миль, и все на миске подгорелого проса вперемешку с говяжьими костями. О чем тебе это говорит? Мне это говорит о том, что кто-то другой жрет вырезку!»