Pride and Prejudice: The Complete Novel, with Nineteen Letters from the Characters' Correspondence, Written and Folded by Hand

- Вы картам предпочитаете чтение? - спросил он. - Странно!

- А я - если бы не должна была сесть за письмо сама, - могла бы усесться рядом и восхищаться вашим умением ровно выводить строчки, - как уже однажды делала некая молодая леди. Но у меня тоже есть тётка. И я не имею права больше о ней забывать.

- Ты ничего не знаешь. Старое следует начисто забыть. Быть может, я не всегда его любила так, как сейчас. Но хорошая память при таких обстоятельствах непростительна. И сейчас я вспоминаю об этом в последний раз.

- Это вселило в меня надежду на то, - добавил он, - о чём я до той поры не смел и мечтать. Я знал вашу прямоту и понимал, что если бы вы решительно были настроены против меня, то сказали об этом моей тётке без обиняков.

- Если вам непременно нужно меня благодарить, - ответил он, - пусть это исходит от вас одной. Я не могу отрицать, что желание вас порадовать было одной из причин, побудивших меня вмешаться. Остальные члены вашей семьи, при всём моём к ним уважении, не обязаны мне ничем - я думал только о вас.

- Я не говорила подобных вещей. Я решила лишь поступать сообразно собственному представлению о своём счастье и не считаясь при этом ни с вами, ни с какой - либо другой, столь же далёкой мне персоной.

- Ты славная девочка, - сказал он, - и меня радует, что твоя жизнь сложится хорошо. Я не сомневаюсь, что вы отлично подходите друг к другу. В вас много общего. Оба вы настолько уступчивы, что между вами не может возникнуть разногласий; настолько доверчивы, что вас обведёт вокруг пальца любая служанка; и настолько щедры, что вам всегда не будет хватать ваших доходов.

- Джейн, дорогая, ради бога поторопись! И живо спускайся вниз. Он пришёл! Мистер Бингли пришёл! Да, да, честное слово. Скорее! Скорее! Вот что, Сара, сию же минуту займись мисс Беннет и помоги ей одеться. Причёска мисс Лиззи может подождать.

Нелюбезность матери заставила Элизабет ещё острее почувствовать, сколь многим они ему обязаны. И иногда она готова была пожертвовать чем угодно ради возможности сказать ему, что хоть кто - то в их семье знает и по - настоящему ценит всё доброе, что было им для них сделано.

Нехорошо жаловаться, но иногда всё же думаешь - насколько это было бы славно! Спокойствие и уединение - вот, по - моему настоящее счастье. Увы, этому не бывать.