Песнь пророка

Мы оба ученые, Айлиш, мы принадлежим традиции, но традиция — это то, о чем все давно договорились: ученые, учителя, институции, — и, заполучив институции, ты получаешь власть над фактами, ты можешь менять структуру ценностей, менять прежние договоренности, и да, они делают именно это. Айлиш, все очень просто: ПНЕ пытается изменить то, что мы с тобой называем реальностью, они мутят реальность, как воду, если ты называешь черное белым и делаешь это достаточно долго, черное становится белым, если ты повторяешь это снова и снова, люди начинают принимать твои слова за чистую монету — старая идея, просто теперь это происходит у вас перед глазами, а не в книгах.

...Ремонтная мастерская закрыта, ставни на овощной лавке опущены, кто-то нацарапал на них синей краской: «ИсТОРиЯ — эТо ЗАКоН СиЛЫ», рядом нарисован кулак. Айлиш идет по дороге в поисках банкомата, вспоминая слова сестры, ее самодовольный голос по телефону: история — это безмолвная летопись людей, которые вовремя не поняли, что пора уносить ноги, утверждение абсолютно ложное, она говорит это Ларри, который сидит за кухонным столом и делает вид, что слушает, а сам играет в телефоне. История — это безмолвная летопись людей, которые не смогли уехать, летопись тех, у кого не было выбора, вы не можете уехать, если некуда и не на что, если вашим детям не выдают паспорта, если вы вросли в эту землю и уехать означает оторвать себе ноги...

Ис­то­рия — это без­молв­ная ле­то­пись лю­дей, ко­то­рые во­вре­мя не по­ня­ли, что пора уно­сить ноги, утвер­жде­ние аб­со­лют­но лож­ное, она го­во­рит это Лар­ри, ко­то­рый си­дит за ку­хон­ным сто­лом и де­ла­ет вид, что слу­ша­ет, а сам иг­ра­ет в те­ле­фоне. Ис­то­рия — это без­молв­ная ле­то­пись лю­дей, ко­то­рые не смог­ли уехать, ле­то­пись тех, у кого не было вы­бо­ра, вы не мо­же­те уехать, если неку­да и не на что, если ва­шим де­тям не вы­да­ют пас­пор­та, если вы врос­ли в эту зем­лю и уехать озна­ча­ет ото­рвать себе ноги.