Письма Баламута. Баламут предлагает тост

Его мерзкая идея в том и состоит, чтобы и капитал приобрести, и невинность соблюсти.

Тогда всякий, кто чувствует себя хоть в чем–то ниже других, сможет откровенно и успешно тянуть всех вниз, на свой уровень.

Те, кто не желает «быть как все», «… как люди», «стать нормальным», «вписаться» и т. п. (их все меньше), становятся наконец гордецами и безумцами, какими их всегда и считали. Подозрительность часто создает предмет своих подозрений: «Что бы я ни сделала, меня сочтут ведьмой (или «шпионом“). Так и так пропадать, лучше уж я и впрямь…»

Иногда я просто прихожу в отчаяние. Меня поддерживает лишь убеждение, что наш реализм, наш отказ от всякой ерунды и трескучих фраз должен победить.

Когда он впервые увидит останки того, кто раньше был человеком, заставь его почувствовать, что «вот таков мир на самом деле», а вся религиозность была одной фантазией.

запутай его как следует. Пусть он скажет себе, что ненавидит не за себя самого, а за невинных женщин и детей и что христианская вера должна прощать своим врагам, но не врагам ближнего. Иными словами, пусть он чувствует себя достаточно солидарным с женщинами и детьми, чтобы ненавидеть от их имени, и недостаточно солидарным, чтобы считать их врагов своими и потому прощать.

Но благодаря отцу нашему и Исторической Точке Зрения великие ученые сейчас так мало питаются прошлым, как и самый невежественный мастеровой, считающий, что «в старину была одна ерунда».
Твой любящий дядя Баламут.

Для него весьма сладостно думать, что он принадлежит к какому–то кругу, посвящен в какую–то тайну. Продолжай играть на этой струне. [...] главное, чтобы христианство стало для него мистической кастой, а себя он чувствовал одним из посвященных.

Низринутый святой, фарисей, инквизитор или колдун доставляют аду больше радости, чем такие заурядности, как тиран или развратник.

Когда–нибудь мы превратим Вселенную в один сплошной шум. На земле мы сделали большие успехи. Под конец мы заглушим все мелодии и всю тишину небес.