Граф Монте-Кристо. В 2-х томах

Данглар понял, какой удар он нанёс Дантесу, когда узнал о возвращении Наполеона во Францию; донос его попал в цель, и, как все люди, обладающие известной одаренностью к преступлению и умереннными способностями в обыденной жизни, он назвал это странное совпадение "волею провидения".

Но сердце женщины так уж создано, что, как бы ни было оно иссушено предрассудками и требованиями этикета, в нем всегда остаётся плодоносный и живой уголок, - тот, в котором бог заключил материнскую любовь.

- Наш завтрак – завтрак филантропический, и за нашим столом будут сидеть, я надеюсь, два благодетеля человечества.

– Как же быть? – сказал Дебрэ. – У нас ведь только одна Монтионовская премия?

– Что ж, ее отдадут тому, кто ничего не сделал, чтобы ее заслужить, – сказал Бошан. – Обычно Академия так и выходит из затруднения.

Счастье похоже на сказочные дворцы, двери которых стерегут драконы. Надобно бороться, чтобы овладеть ими, а я, право, не знаю, чем заслужил счастье быть мужем Мерседес. 

Он добрый малый, я люблю Дантеса. За твое здоровье, Дантес!

Пусть она убивает себя, мне какое дело, лишь бы Дантес не был капитаном. 

— Делай, как тебе угодно, но прежде всего найми служанку. Я не хочу, чтобы ты жил один. У меня в трюме припрятан контрабандный кофе и чудесный табак; завтра же ты их получишь. Тише! Кто-то идет. 

— Да простит мне господь, что я радуюсь счастью, построенному на горе целой семьи, но, видит Бог, я не желал этого счастья. Оно пришло само собой, и у меня нет сил печалиться. Капитан Леклер скончался, и весьма вероятно, что благодаря покровительству Морреля я получу его место. Понимаете, отец? В двадцать лет я буду капитаном! Сто луидоров жалованья и доля в прибылях!Разве мог я, бедный матрос, ожидать этого?

— Буду ли я капитаном или помощником, господин Моррель, я всегда буду относиться с полным уважением к тем лицам, которые пользуются доверием моих хозяев. 

— Вымпел приспустить до половины, флаг завязать узлом, реи скрестить!