Time and Time Again

Историю творят люди.
— Большинство из которых кретины.
— Наверное, оттого почти вся история – сплошное бедствие.

– Когда требуется утешение, я, честно говоря, предпочитаю хряпнуть, а не молиться.

Все события маловероятны, пока не случаются.

Как многие из моего сословия, я отменно образованна для абсолютной пустоты.

Мертвые вожди всегда любимее.

– Вся человеческая история – страшное бедствие, – не сдавался Стэнтон. – Если хотите ее исправить, отправляйтесь на двести тысяч лет назад и пристрелите обезьяну, которая первой попыталась выпрямиться и ходить на двух ногах.

Поначалу Кейти хотела убить Штрассера. Именно он выкрал и извратил революцию Люксембург. Он породил династию полубогов-убийц, властвовавших над безропотными марионетками, в которых превратилось всё население земного шара.
Но Стэнтон возражал:
– Штрассер бандит. Он украл и осквернил нечто прекрасное и благородное. Это всякий сможет, и если его изъять из уравнения, любой другой займет его место – Сталин или кто-нибудь из германского ЦК.

– Всякая гипотетическая перемена, пусть даже самая крохотная, – сказал Бентли, – тотчас откроет дорогу бесконечному числу неведомых вариантов. Может выйти еще хуже.
– Именно. Нельзя исключить, что станет еще хуже, – согласился Ньютон, глядя в окно, в которое барабанил проливной дождь. 

Когда требуется утешение, я, честно говоря, предпочитаю хряпнуть, а не молиться.

В глубине души люди хотят костра и серы. Они мечтают о жестком мстительном Боге, который повелевает и карает за непослушание. Оттого-то нынче пророк Магомет так популярен.