Утерянный жемчуг

«Два козла любой корабль потопят!».

«В море полно живности на любой вкус и размер, и любить ты можешь, что угодно, но довольствоваться будешь тем, что выловишь. Только дурак считает, что достоин поймать дракона».

«Посмотрите-ка, – усмехнулся он, – рыбу в шелка нарядили! И даже не мечтай, что я позарюсь на твою тощую задницу. Худые девушки – плохие работницы, зачем кому-то такое счастье? Пусть этими перышками и тростинками наслаждаются богатые господа, я люблю помясистее».

«Сидела бы дома – не принесла бы бед».

«Не переживай, – ответила слуге Мэйлинь. – Мои сэянские вши брезгуют быть на одном теле с синторскими».

«Да, что ты, сухопутная мурена, знаешь о кальмарах! – она недовольно скривилась. – Попробуй его поймать, ни за что не сумеешь! Это самое шустрое создание, а его чернила ослепляют не хуже вспышки молнии».

«Лишь бы мне самой не пропасть».

«Она видела только тень, а говорит, что разглядела всего тигра».

«– Что здесь происходит? – прогремел сильный голос отца. – Прекрати ее бить, иначе мы не найдем ей жениха. Кто возьмет увечную?

– Спина – не лицо».

«Когда гневался родитель, полагалось проявлять смирение. Даже если он не прав, ты можешь попытаться его переубедить, но перечить нельзя. Без семьи никто не выживет, и потому у сэянцев царила строгая иерархия внутри дома. Дети рождались для того, чтобы приносить пользу или выгоду. Сыновья оставались в семье, чтобы заботиться о родителях в старости, а дочери отдавались за выкуп в другую семью, чтобы стать там помощью и рожать детей».