His Last Bow

— Не выношу, когда трогают мои вещи, Уотсон. Вы же это знаете. И что вы все ходите, это невыносимо. Вы, врач, способны довести пациента до сумасшествия. Сядьте и дайте мне покой.

— Когда похороны? В восемь, да? Сейчас двадцать минут восьмого. Куда девался разум, который Господь Бог вложил в мою голову? Скорей, Уотсон, скорей! Ведь сейчас решается: жизнь или смерть, и сто против одного за смерть! Если мы опоздаем, я никогда, никогда себе не прощу!

Пока мне еще не совсем ясно, кто вы такая и зачем вы здесь, но из того, что вы сказали, мне вполне ясно, что вами заинтересуются в Скотленд-Ярде.

Мой мозг, подобно перегретому мотору, разлетается на куски, когда не подключен к работе, для которой создан.

Я говорю «удача», но я не встретил бы ее на своем пути, если б не искал.

Все же это ошибка - строить дедукцию до того, как получены достаточные данные. Незаметно для самого себя начинаешь их подгонять под свою схему.

«Должен же быть какой-то смысл, иначе получается, что нашим миром управляет случай, а это немыслимо. Так каков же смысл? Вот он, вечный вопрос, на который человеческий разум до сих пор не может дать ответа»

Нет лучшего источника информации, чем уволенные слуги, затаившие обиду на хозяев.

«Из всех представителей рода человеческого, — начал он, — самый опасный — одинокая женщина без дома и друзей.»

«Я знал, что вы не подведете в последнюю минуту, — сказал Холмс, и в глазах его я прочел что-то очень похожее на нежность.»