Отец Браун

Капитан поступал достаточно дурно, когда брал все эти деньги, но вряд ли князь поступал лучше, когда давал их.

Авторы средневековых баллад знали о колдовстве гораздо больше, чем вы, — ответил священник. — В зачарованной стране происходят не только приятные вещи.

Он держал в уме некое намерение, к которому относился достаточно серьезно, чтобы успех стал венцом отпуска, но и достаточно легко, чтобы не расстраиваться в случае неудачи.

Как истинный философ, Фламбо проводил свой отдых бесцельно, но, как у всякого истинного философа, у него имелось на этот счёт оправдание.

Даже роковые ошибки не отравляют жизнь так, как грехи.

Он безумно жаждал смерти и с редкостной изобретательностью, свойственной одержимым людям, разбросал вокруг себя смерть в разных обличьях: петлю-удавку, револьвер своего друга и нож.

Одни говорили, будто она дрожит от холода, другие утверждали, что это со страху, но я-то знаю, что дрожала она от ненависти и низменной злобы — этих демонов, которые сегодня утром наконец восторжествовали.

Людям по душе, когда вокруг них часто смеются, — ответил отец Браун, — но я сомневаюсь, что им по душе, когда кто-либо всегда улыбается. Безрадостное веселье очень докучливо.

В мозгу у Мертона словно приоткрылось оконце, и через него проник тот странный проблеск удивления, который вдруг проясняет то, что было известно с самого начала.

— Где умный человек прячет лист? В лесу. Но что он делает, если вокруг нет леса?
— Да-да, — раздражённо поторопил Фламбо. — Что же он делает?
— Он выращивает лес, чтобы спрятать лист, — бесцветным голосом ответил священник. — Это ужасный грех.