Нейромант. Трилогия «Киберпространство»

В твоём дыхании - электрическая ночь Новой Азии, будущее, которое поднимается в тебе ярким приливом, смывая все кроме наступившего мгновения. В этом заключалась тайна твоего колдовства - в том, что ты жила вне истории, вся в настоящем. И знала, как увести менял туда.

У нас информационная экономика. Этому они тебя учат в школе. Чего они не говорят тебе, так это что невозможно двигаться, жить, действовать на каком-либо уровне, не оставляя следов, кусочков, кажущихся бессмысленными, фрагментов информации личного свойства. Фрагментов, которые могут быть извлечены.

Коретти не умел одеваться. Если искусство одеваться – это язык, то Коретти страдал заиканием; он не умел выглядеть так, чтобы постороннему человеку было легко с ним общаться.

Ты прячешься над Ночным Городом, потому что ад вывернут наизнанку и дно его котла касается неба.

– Бобби, ты знаешь, что такое метафора?
– Что-то из «железа»? Вроде компенсатора?
– Нет. Ладно, оставим метафоры в покое.

Непруха, она часто так делает, обнажает самую сущность.

Перед ним предстали все стадии фабрики рождения: ступенчатые клетушки, заполненные яйцами, беспрестанно жующие челюсти слепых личинок, словом, постепенный переход от яйца к личинке, к куколке, к взрослой осе. В воображении предстал своего рода биологический пулемет, чудовищный в своем совершенстве.

И я понял тогда, сразу и на всю жизнь, что мотивы человеческого поведения никогда не бывают ясными и однозначными.

- Ненависть, - произнёс Кейс. - Ну и кого же мне ненавидеть? Посоветуй что-нибудь.

• А кого ты любил? - спросил голос Финна.

– Тебя когда-то ранили? – спросила Кумико, глядя на шрам.
Салли тоже посмотрела на шрам.
– Ага.
– А почему ты не пошла в клинику, чтобы его удалили?
– Иногда неплохо иметь зарубку на память.
– О том, как тебе было больно?
– О том, как я была глупа.