Записки юного врача

Как ни странно, но с творчеством М. А. Булгакова у меня, прямо как в статусах в социальных сетях, «все сложно». Его «Мастера и Маргариту», «Собачье сердце» я смело могу относить к любимым книгам, которые никогда не устану перечитывать. А вот отношение к «Белой гвардии» у меня, к сожалению, прохладное, не запало в душу это произведение в школьные годы. Может, для него тогда было просто еще не время, думаю, обязательно к нему вернуться. Что не скажу про «Зойкину квартиру» и «Роковые яйца» — это совсем «не мой» Булгаков, сомневаюсь, что когда-нибудь смогу их оценить по достоинству. Хотя никогда не говори никогда…
На днях я с замиранием сердца, под звук вращающегося колеса фортуны потянулась к «Запискам юного врача» и…осталась в полном восторге! Меня невероятно увлекли эти 7 автобиографических рассказов и прилегающий к ним пронзительный «Морфий». Цикл влюбляет в себя своей искренностью, честностью и душевной открытостью, с которой ведет свои записи молодой доктор Бомгард. Очень часто, правда, приходилось и ловить себя на мысли, что не дай Бог, оказаться в руках только что выпустившегося из университета врача.
Сюжет каждого рассказа держит в невероятном напряжении, заставляя переживать за здоровье пациентов и судьбу самого врача. Даже популярный сериал «Доктор Хаус» нервно курит в сторонке по сравнению с тем, что разворачивается на страницах Булгаковского творения. Кроме того, рассказы наполнены юмором и сатирой над темными суевериями безграмотных пациентов, а курьезные случаи из практики молодого врача вызывают и смех, и грусть одновременно. Мои горячие рекомендации всем любителям книг и фильмов на медицинскую тему!

Изначально, я намеревался прочитать только "Морфий", но так как весь сборник небольшой прочитал все рассказы. Это моё третье путешествие в сознание Булгакова, сначала были "Мастер и Маргарита", потом "Роковые яйца", причем все с большим перерывом. Теперь точно знаю, что ещё не раз вернусь к творчеству Михаила Афанасьевича.

На мой взгляд Булгакову прекрасно удалось передать ощущение русской глубинки, а также состояние молодого доктора, имеющего только теоретические знания и тут же брошенного на "передовую" врачебной практики. Автор с лёгкостью излагает истории на бумаге, будто делится воспоминаниями с идя с нами за столом. Но лёгкость эта обманчива. Некоторые события бьют до дрожи и всплывают ярким представлением в голове.

Точно можно сказать, что по прошествию 100 лет, не так уж много поменялось в русской глубинке и "Морфий" и "Тьма Египетская", и "Звёздная сыпь" прекрасно адаптируются на сегодняшний лад, стоить заменить лишь пару деталей.

На волне перечитывания Булгакова (я не смогла остановиться после "Мастера и Маргариты") я вернулась к "Запискам юного врача" просто, чтобы освежить впечатления, сравнить, поставить рядом Булгакова реалиста и Булгакова мистика. Делюсь наблюдениями.

Из всех записок сюжетно запомнились только некоторые рассказы - "Полотенце с петухом", Крещение поворотом", "Стальное горло", "Тьму египетскую" я разобрала на анекдоты и приписала к запомнившимся сюжетам. Интересным мне показался момент преображения, который, как я предполагаю, отличает хорошего врача от плохого, - когда ответственность и груз волнений отступает перед необходимостью осуществлять "простые" действия: резать, пилить, шить, лечить. Малодушие, страх ошибки, отступает перед невозможностью не попытаться спасти. "Крещение поворотом" - когда книжные знания становятся понятными только после операции, а во время - подсказка акушерки, интуиция, чувство меры и все тоже, немыслимость отказаться от попытки.

Ну и слог - суховатый, чуть отстраненный, наблюдающий, булгаковский. С большим уважением к профессии!

На волне перечитывания Булгакова (я не смогла остановиться после "Мастера и Маргариты") я вернулась к "Запискам юного врача" просто, чтобы освежить впечатления, сравнить, поставить рядом Булгакова реалиста и Булгакова мистика. Делюсь наблюдениями.

Из всех записок сюжетно запомнились только некоторые рассказы - "Полотенце с петухом" в их числе, "Тьму египетскую" я разобрала на анекдоты и приписала к запомнившимся сюжетам. "Полотенце с петухом" - первый день, треволнения неопытного врача, "ужасы" сельской клиники. Я до сих пор помню поток воспоминаний, которые вызвал этот рассках - как я, вчерашняя студентка, собиралась на первую "настоящую" работу, только выбор наряда, соответствующего моему новому бизнес-статусу, отнял полжизни, и я не была врачом, от меня не зависели жизни людей.

Также интересным мне показался момент преображения, который, как я предполагаю, отличает хорошего врача от плохого, - когда ответственность и груз волнений отступает перед необходимостью осуществлять "простые" действия: резать, пилить, шить, лечить. "Стальное горло" тоже подобный мотив. Когда малодушие, страх ошибки, отступает перед невозможностью не попытаться спасти.

Ну и слог - суховатый, чуть отстраненный, наблюдающий, булгаковский.

Тронули эти описания деградации человеческой личности.
Когда читаешь в первый раз, думаешь после каждого нового шага к смерти - "ситуация ухудшилась, но, может быть, всё ещё наладится. Усилием воли или какой-нибудь помощью извне". А потом ловишь себя на мысли, что так, наверное, чувствует себя и сам герой. Так чувствуют себя и неизлечимо больные раком, которых я знал. Быстро привыкаешь к ухудшению, но вера в исцеление (или, как минимум, надежда) от этого не уменьшается.
Жаль ту медсестру, что помогла герою в первый раз избавиться от боли. Ей жить с этим до конца...
P.S. "герой" в этой ситуации звучит нелепо

На этот раз молодой врач принимает сложные роды. Впервые в жизни. Даже не принимает, а проводит, т.к. ребенок лежит поперек. А врач ничего об этом не знает. От слова совсем. Он берет паузу в несколько минут и бежит читать учебник, который, к слову, ему особо не помог.
Я эту ситуацию даже представлять не хочу. Порадовало отношение акушерок. Они, скорее всего догадывались, что у молодого доктора опыта в этом вопросе ноль, но поддержали, помогли делом, словом, отношением.
В этом рассказе уже нет того юмора, который заставляет смеяться. Но эстетическое удовольствие от манеры письма, от стиля, от компоновки слов не сравнится ни с чем.

Такие книги всегда тяжело читать. Разница между здоровым человеком и зависимым настолько устрашающа, что страшно становится. Эта гадость не щадит никого. Казалось бы, кому об этом знать лучше всех, как не врачу, но молодой доктор Поляков легкостью попадает в эту ловушку: начав с незначительной дозы, чтобы утолить боль, он постепенно приходит к такому количеству морфия, которое ужасает его коллегу. Сложнее всего в такой ситуации близким зависимого. Очень жаль Анну Кирилловну - пусть косвенную, но все же "соучастницу" доктора в этом деле, к тому же еще к нему неравнодушную, - ведь она прежде всего винила в его деградации себя. Не нужно много смекалки, чтобы догадаться, что ничем хорошим данная история не закончилась. Превозмочь и победить такую зависимость способны единицы. Это удалось автору рассказа, но, увы, не его персонажу.

Не то чтобы полный восторг, но по первым ощущениям рассказ понравился. Жутко, конечно, читать подробности операции и вообще о физическом состоянии той девушки. Но у Булгакова есть какой-то дар: он даже простому читателю помогает взглянуть на ситуацию глазами хирурга и избавиться от излишней трепетности, когда речь идет о спасении жизни. Наверное, по той причине, что сначала вместе с главным героем испытываешь чувство надвигающегося ужаса и страха перед необходимостью на практике использовать скальпель, а потом отбрасываешь сантименты и становишься кем-то вроде ассистента, которому нельзя отвлекаться на собственные мысли и надо думать о работе с холодным рассудком.

Мне финал как раз-таки понравился. Полотенце не стало сувениром. Оно было должным образом использовано по назначению. Только самая любимая вещь может износиться. Это значит, что она нравится и ею хочется пользоваться. Самые любимые детские игрушки, например, не могут оставаться новенькими и красивенькими. Потому что либо сувенир, либо любимое. В этом случае с полотенцем оно послужило как раз не сувениром, а любимым предметом. Врач отдал дань подарку сполна.