Babel Tower

Моя настоящая жизнь проходила в черновиках.

Кто убоится языка и рук человеческих, узрит языки пожара и клещи палача.

Запрещая и подменяя слова, выражающие нашу телесную суть, мы играем с огнём.

Фредерика думает: я слишком лёгкая, слишком тонкая, я для них не имею веса.

— Это потрясающе.
— Что именно?
— Ваш британский ритуал принятия решений. За чаем с печенюшками.

Им от меня нужна одна удачная строка. Прямая линия. А я не линия, я – клубок каракулей.

Небо похоже на золотой луг, кишащий багряными змеями, на огромный веер серебряных листьев; оно – цвета индиго и подсвечено оранжевым и светло-коричневым, охряным и алым.

— Я хочу и дальше верить в здравый смысл, в то, что он всегда возобладает.
— Ну, вокруг подтверждений этому мало.
— Мало. Согласен.

Да, именно знать, а не слиться с другим, – от этой мысли немного щемило... щемит и сейчас. Я – это я.

Бывают книги, от которых саднит.