Антитело

Очень не хватало сейчас для душевного равновесия Хенга с его фирменным чаем. И покрепче. И без чая.

– Что это было? - спросил пилот у окружающего пространства, неподвижно пялясь в перебoрку.
   – Не «что», а «кто», - возразила я, как часть этого самого пространства. - Голый капитан-лейтенант. Он, конечно, мохнат, но всё-таки не до потери человеческого облика, зря ты так.

– Уваров, отойди подальше, – на всякий случай велела я, c подозрением глядя на приближающегося аборигена. – Что-то мне пoдсказывает, это тот самый пассажир.
   – Что подсказывает, таащ командир? – тяжело вздохнув, мазут послушно потопал прочь: кажется, расстроился, что пострелять не дали.
   – Интеллект, лейтенант.
   – А, ну это мне не положено, это не раньше каплея выдают, – ещё больше погрустнел он.

- Никто больше за помощью не обращался? А то вдруг мне побоялись признаться.

• Тебе побоялись, ко мне - пришли? Надеюсь, до этого не дойдёт, не хотелось бы настолько сдать позиции, - задумчиво проговорил док.

– Ну что у нас ещё случилось, с чего вы тут такие загадочные? - с ходу обратилась к помощнику, добравшись до КП. Он, Хенг, все три пилота и связист встретили меня подозрительными немыми взглядами.
   – Думаете, она? - с подозрением спросил звездочёт.
   – Похожа, – в том же тоне ответил Никвас. - Таащ командир, а скажи нам чего-нибудь по-командирски!
   – Николай свет Васильевич, а вы часом не?.. Так я без всякого доктора могу прописать ведёрную клизму для оcвежения памяти!
   – Она, – решил Хенг.

– Нин, что за?.. – поприветствовал моё появление на командном пункте первый (и последний, то есть единственный) помощник – Васильков Николай Васильевич. – То есть здравия желаю, таащ командир, но хотелось бы узнать, чем продиктована сия срочность и неожиданность?
   – Не спится мне, неясно? - ответила невозмутимо. - Дай, думаю, и вам тоже не будет.

Вин! Мне уже нравится этот тип. Мужик, котoрый просто приходит и делает тебе приятно безо всяких рассуждений и уточнений – это же какое сокровище!

– Вот сейчас было наглядно, ладно, – смирилась я. - Считай, осознала, больше не буду донимать тебя вопросами смысла жизни. Но можешь хотя бы объяснить, за какие такие огромные заслуги столько счастья – и всё мне одной?
   – О чём ты?
   – О тебе, – вздохнула раздражённо. – Ну ладно возжелать cекса – много времени и ума не надо, но ты мне еще зачем-то мозг отыметь пытаешься!

Наверное, Хенг прав, и отсутствие более-менее постоянной личной жизни вредно для психического здоровья. От этого бабника слово «постоянный» звучит странно, но по-своему логично: у него постоянно что-то новенькое, не заскучаешь.

- Нет, я не поэтому. - Зульфия улыбнулась. - Это разумное решение. Может, к лучшему, что все это случилось. Я же на флоте просто потому, что привыкла, мне всегда страшно что-то менять в жизни, я без стороннего импульса не умею.