Frankenstein, or, The Modern Prometheus

Ничто не вызывает у нас столь мучительных страданий, как резкая и внезапная перемена.

Пока оставалось в живых хоть одно любимое мной существо, мне было чего страшиться.

Неужели ты думаешь, Виктор, – сказал он однажды, – что мне легче, чем тебе? Никто не любил свое дитя больше, чем я любил твоего брата (тут на глаза его навернулись слезы), но разве у нас нет долга перед живыми? Разве не должны мы сдерживаться, чтобы не усугублять их горя? Это вместе с тем и твой долг перед самим собой, ибо чрезмерная скорбь мешает самосовершенствованию и даже выполнению повседневных обязанностей, а без этого человек не пригоден для жизни в обществе

Мне не хватает лишь одного – не хватало всегда, но сейчас я ощущаю отсутствие этого как большое зло. У меня нет друга, Маргарет; никого, кто мог бы разделить со мною радость, если мне суждено счастье успеха; никого, кто поддержал бы меня, если я паду духом. Правда, я буду поверять свои мысли бумаге; но она мало пригодна для передачи чувств. Мне нужно общество человека, который сочувствовал бы мне и понимал с полуслова.

Мой дух уснет спокойно; а если будет мыслить, то это, конечно, будут совсем иные мысли. Прощай!

Он несчастен; но чтобы он не мог делать несчастными других, он должен умереть. 

Готовься! Твои испытания, только начинаются; кутайся в меха, запасай пищу; мы отправляемся в такое путешествие, что твои муки утолят даже мою неугасимую ненависть. 

Увы! Жизнь упряма и цепляется за нас тем сильнее, чем мы больше ее ненавидим. 

Иногда я сидел, устремив взгдяд на землю, боясь поднять его и увидить того, кого так страшился увидеть. 

Расставшись со своим другом, я решил найти какое-нибудь уединенное место в Шотландии и там, в одиночестве, завершить свой труд. Я не сомневался, что чудовище следует за мной по пятам и, как только я закончу работу, предстанет передо мной, чтобы получить от меня свою подругу.