Das Tagebuch der Lieblingstochter von Kaiserin Elisabeth 1878-1899

Очень давно хотела прочитать. Я не особый любитель дневников, но этот стал приятным исключением. Это не скупые записи семейства Романовых, где вы только и узнаете сколько кошек настрелял Николай 2, сколько чашек чая выпила Мини или как смеялась и каталась на санках великая княжна Ольга. О, в дневнике младшей дочери императрицы Елизаветы есть над чем поразмыслить и чем пополнить свои знания об австрийском семействе Габсбургов! Из фразы, которую я вынесла в эпиграф, можно уже судить о том, что иногда автор дневника сомневалась, а должна ли она вообще писать о тех или иных вещах? Не выдаст ли она ненароком семейных тайн? Порой действительно встречаются интимные записи, но где тот баланс между раскрытием исторической истины и семейными скелетами в шкафу?

Дневник свой Мари Валери начала, когда ей было почти 8. Удивительно, что одной из самых первых записей было что бы вы думали? – рассказ о взрыве в Зимнем! Но зато о 1 марта 1881 года она не напишет ничего. Вообще, про Россию здесь только будет в контексте войны и как-то Мари Валери напишет о подслушанном ею разговора матери с Францем Иосифом о том, что та ненавидит русских и итальянцев.

Среди многочисленных описаний поездок, посещений театров и охоты, есть достаточно занятные эпизоды. Так, Мари Валери без скромности описывает внутрисемейные отношения. Неудивительно, что Штефани ей так же не мила, как и её матери. Она обвиняет её в отсутствии своего мнения и странности любви к кронпринцу Рудольфу. Попутно из её дневников я узнала, что Сисси была счастливой обладательницей Штернкройцордена (пришлось гуглить, что это), а кличка Рудольфа была «Наци».

Видимо, меланхолия Сисси и её причуды были заметны настолько, что даже в дневнике её дочери можно найти описание довольно тревожных эпизодов её поведения – те же мысли о смерти, странные стихи, где она лежит в могиле, разговоры, видения. Я уж не говорю об её посещении гроба с Рудольфом, после случая в Мейерлинге, когда она пыталась понять, угодно ли покойному сыну лежать там, где его положили.

Много здесь и о Рудольфе при жизни – его сложных отношениях с отцом, высокомерии и холоде. Однажды Мари Валери описала, как Елизавета при встрече не выдержала его взгляда и разрыдалась. Мать же всегда хотела видеть в Рудольфе мужчину и советовала пойти на войну против России, если она продлится дольше, чем с Францией. Другая же, более поздняя запись говорит о том, что Елизавета хотела бы, чтобы Рудольф родился девочкой и чтобы бремя наследника не висело над ним.

Из этого же дневника можно представить, насколько набожна и суеверна была Елизавета. Очень много здесь о боге. После смерти Рудольфа она и вовсе, узнав легенду бенедиктинцев об острове Локрим, принадлежавшем Эрцси (дочь Рудольфа), умоляла Франца Иосифа его немедленно продать.

Дневник заканчивается несколькими месяцами позже смерти Елизаветы – в апреле того же года. Никакого выражения отчаяния, лишь заметки о том, как разбирали вещи покойной Сисси в её комнате и как она хотела бы, чтобы поступили с её прахом.

Местами это колкое, язвительное чтение, местами душевное и трогательное. Советую всем интересующимся. Не пожалеете.