
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
russischergeist
- 39 918 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Тем кто смотрел сериал "Кости/Bones" скорее всего понравится) Как буд-то вы встретили Темперанс Бреннан и за чашкой кофе слушаете как она рассказывает о своей работе. Но сюжеты происходят не по ту сторону Атлантики, а в Москве. В наши дни.
Манера письма автора отличается от книг Шеперда и Решетуна. Фатеева не пытается дать развёрнутое описание с научными вставками. Упор на практическую составляющую профессии. Тут, и реалии похоронно-ритуальных услуг, и обыденные происшествия.
Перебегал дорогу не в том месте. Сбила одна машина, другая зацепила твою бренную тушку и вот ты уже часть МКАДа, до морга дойдёт сильно обтесанная версия.
Любопытно как автор говорит об организации процесса, последовательности действий. Пытается донести мысль, что в кино преувеличивают, и что, подчас невозможно уверенно выбрать единственно верный вариант развития событий предшествовавший смерти. Слишком много переменных. Не всегда, большинство случаев можно назвать рутиной, но всё же.
Говорится и о проблемах. Как внутри профессии, так и во вне, о взаимоотношениях с другими врачами, правоохранительными органами и родственниками умерших.
Кто работает с людьми тот знает, неадекваты среди нас, а в экстремальной ситуации утраты близкого человека, как то разумнее вести себя они точно не будут.
В целом интересно, книга не очень толстая, всего 220 страниц, но написана содержательно. Местами цинично и красочно, но баек из склепа, как и обещала автор, тут нет.

Очень безликая и равнодушная книга. Вероятно, автора плотным одеялом накрыла профессиональная деформация – её книга о покойниках твёрдая и бледная, как мёртвое тело. Конечно, открывая книгу о патологоанатоме, я не ожидала искрометного юмора и бала-маскарада, но всё-таки побольше живости в повествовании увидеть хотелось бы. На ум приходит американская "коллега" Ольги из крематория Кейтлин Даути, которая тоже написала книгу о смерти, только сделала это "с огоньком" (уж простите за каламбур, ахах).
Здесь же мы имеем кучу отвратительных портящих аппетит подробностей, а вот на долю забавных случаев из практики отводится ничтожно мало. Первые главы вообще больше напоминают руководство действий для человека, у которого в семье внезапно оказался покойник. Что делать, и в каком порядке, где похоронщики наживаются на людском горе, а где можно и сэкономить. Очень, блин, нужная информация в художественной книге! И отводится ей немало книжного места. А всякие действительно интересные байки разбросаны ничтожными засохшими кусочками. В основном книга состоит из перечисления этапов разложения и прочих гадостей, пересыпанных личными воспоминаниями. Создаётся впечатление, что Ольга то ли замёрзла в своём морге до бесчувственного равнодушия, то ли не любит свою профессию, хоть и пятнадцать лет на ней отработала. Какое-то пренебрежение и русское "и так сойдёт" лезет изо всех щелей. Деньги за макияж для покойников берут с родственников тысячами, а на деле всех мажут одинаковым дёшевым тональным "Балетом" и одной одинаковой же помадой. Покойник лежит в холодильнике, ну что ему будет на похоронах, давайте просто положим в гроб, и куда он может оттуда утечь? Бальзамировать трупы – это блажь, дорого и непопулярно, но активно предлагается всеми похоронщиками. Снова вспомнилась та же американская Даути, в книге у которой случился перекос ровно в другую сторону – в США 90% трупов бальзамируют, даже не спросив родственников, это опция по умолчанию. Причём, учитывая что подавляющее большинство из них потом всё равно кремируют, а не захоронят! Трупы раскрашивают настоящей дорогой косметикой до сходства, а на тело в гробу аж надевают памперс и вставляют затычку в анальное отверстие, чтобы не дай боже ничего ни откуда ни капнуло! Чтобы ничто не испортило красивых похорон и иллюзию мирного вечного сна. Вот оно, американское ханжество и русское раздолбайство в действии!
Книгу не рекомендую никому, кроме разве что профессионально интересующихся, в качестве художественного чтива – это провал. И особенно не рекомендую от природы чувствительным или поглощающим пищу персонам. Ваше испорченное внутреннее равновесие этого не стоит

Небольшая по объему книга позволяет познакомиться с закулисьем отечественной судебно-медицинской экспертизы. Немного интересных случаев, немного разговоров о реалиях и отличий от киношной экспертизы, немного развенчивает мифы, сложившиеся вокруг профессии. Автор рассказывает подробно и детально, но без лишних эмоций или нагнетания мрачности. Тут почти нет юмора, хотя без него в работе патологоанатомов сложно обойтись - все-таки нужна какая-то психологическая разгрузка.
Работа судмедэксперта заключается в определении, есть ли в смерти криминал или нет. Эксперт осматривает тело, фиксирует все повреждения, устанавливает причину смерти. Когда-то определить была ли смерть естественная или под действием чьего-то злого умысла, довольно сложно. Когда-то даже просто найти причину смерти сложно. Когда-то, наоборот, очень легко - если, к примеру, из головы торчит топор. Но и тут может быть не все однозначно.
Автор честно говорит, что по сути работа эта не женская, и не потому, что не самая приятная глазу и психике, а в первую очередь из-за большой физической нагрузки. Ладно, распилить кости с помощью вибропилы сейчас сможем и хрупкий человек, но перевернуть труп или переложить со стола на каталку все-таки потребует достаточной физподготовки.
Мне книга понравилась и не оставила равнодушной. Но я в целом люблю такую тематику, пусть даже и понимаю, что сама бы не смогла работать в этой сфере.

Как говорят у нас в судебке эксперты с большим стажем, сколько вскрываю, а что за орган такой душа и где она находится, ни разу не видел и до сих пор не нашел. Так же говорят и про совесть.
Как правило, при вскрытии изымают различные соединительнотканные образования типа твердой оболочки головного мозга, сухожилий, оболочек яичек, капсул внутренних органов, клапанов сердца, а также разные кости, чаще конечностей, и гипофизы. Соединительнотканные образования и кости используют для трансплантации, из гипофизов делают гормональные вытяжки для приготовления лекарств. Изымают глазные яблоки для пересадки роговицы, и именно с глазами возникают проблемы при прощании. Вместо энуклеированных[5] глазных яблок вставляют протезы с похожим цветом радужки. Находятся родственники, которые открывают глаза умершему, ощупывают тело, проверяют, все ли надето, что они принесли.
Я не могу сочувствовать всем. Я не могу умирать с каждым.
Нельзя останавливаться, тормозить, рефлексировать. Профессионализм эксперта.
Помню, как старалась не думать о ее одиночестве, не смотреть. Какие-то желтые крупинки во рту, комьями в пищеводе – мало ли что ела. Желудок большой, наполненный. Сердечники так часто умирают, с переполненным желудком. На желудке я и сломалась. Он был забит пшенкой. Но не кашей, а сырой крупой. Крупа в углах рта, в волосах немного. Она ее даже не сварила.
Конечно, в случае с тремя трупами версия, согласно которой один из них скончался от сердечного приступа, а двое других потом от огорчения, не сработала бы.
Меня вызвали по какому-то неважному вопросу, спросили, подтверждаю ли я свое заключение – да, иногда суды ограничиваются этим непонятным вопросом, – я быстро ответила, разумеется, подтверждаю, и ушла, находиться рядом с этими женщинами было неприятно и страшно, и я, признаюсь, даже посочувствовала убийце.
Второго января две тысячи шестого года я приехала на работу после суточного дежурства накануне (суровый был у меня судебно-медицинский Новый год) и получила на вскрытие четыре трупа, праздничный набор: железка, пожар и два скорика, от одного разило так, что можно было закусывать, не вскрывая. Я вскрыла первой железку, потому что пришли родственники за справкой, потом ковырнула скориков, пожар остался напоследок
Врачам нельзя останавливаться.

Как говорят у нас в судебке эксперты с большим стажем, сколько вскрываю, а что за орган такой душа и где она находится, ни разу не видел и до сих пор не нашел. Так же говорят и про совесть.
Как правило, при вскрытии изымают различные соединительнотканные образования типа твердой оболочки головного мозга, сухожилий, оболочек яичек, капсул внутренних органов, клапанов сердца, а также разные кости, чаще конечностей, и гипофизы. Соединительнотканные образования и кости используют для трансплантации, из гипофизов делают гормональные вытяжки для приготовления лекарств. Изымают глазные яблоки для пересадки роговицы, и именно с глазами возникают проблемы при прощании. Вместо энуклеированных[5] глазных яблок вставляют протезы с похожим цветом радужки. Находятся родственники, которые открывают глаза умершему, ощупывают тело, проверяют, все ли надето, что они принесли.
Я не могу сочувствовать всем. Я не могу умирать с каждым.
Нельзя останавливаться, тормозить, рефлексировать. Профессионализм эксперта.
Помню, как старалась не думать о ее одиночестве, не смотреть. Какие-то желтые крупинки во рту, комьями в пищеводе – мало ли что ела. Желудок большой, наполненный. Сердечники так часто умирают, с переполненным желудком. На желудке я и сломалась. Он был забит пшенкой. Но не кашей, а сырой крупой. Крупа в углах рта, в волосах немного. Она ее даже не сварила.
Конечно, в случае с тремя трупами версия, согласно которой один из них скончался от сердечного приступа, а двое других потом от огорчения, не сработала бы.
Второго января две тысячи шестого года я приехала на работу после суточного дежурства накануне (суровый был у меня судебно-медицинский Новый год) и получила на вскрытие четыре трупа, праздничный набор: железка, пожар и два скорика, от одного разило так, что можно было закусывать, не вскрывая. Я вскрыла первой железку, потому что пришли родственники за справкой, потом ковырнула скориков, пожар остался напоследок.
***
Врачам нельзя останавливаться. Множественные двусторонние переломы ребер, перелом грудины, чрескапсульные разрывы печени, иногда селезенки.
















Другие издания


