Серьга Артемиды

"– Ты врешь! – закричала Настя, и злые слезы обожгли ей глаза и горло. – Он был талант, он был особенный, он был…
– Он был самый заурядный алкоголик с фанабериями, – отчеканила бабка."

" – Я или пишу, или сплю. Бывает еще, что бодаюсь с редактурой.
– Придется изыскать, – сказал Герман.
– Что?
– Свободное время. Иначе литература нам не простит.
– Кому нам?
– Тебе как гениальному писателю и мне как продюсеру."

"…Как это важно, когда написанное нравится! Нет ничего важнее! Раз он захохотал, значит, ему нравится, правда?"

"И вот это вечное «Почитай лучше книжку!» не от косности и не из старческого желания заставить Настю делать то, что ей не нравится, а потому что в книжке больше смысла?.."

"– В кино всегда конфликтуют, – заговорили Герман и Тонечка наперебой. – Это обязательно. Денег мало, сроки горят. Артисты то пьют, то параллельно в трех картинах снимаются, текст не помнят, играют плохо. Сценарий переписывается на ходу, в смету не укладываются."

"У режиссера и продюсера всегда одинаковые отношения. Продюсер давит, режиссер сопротивляется. Побеждает всегда продюсер."

Бедный человек не может позволить себе почти ничего, только ежедневную, изнурительную, очень скучную работу за мизерное жалование. У него нет возможности думать, читать, созерцать... сады Ватикана!... Ему некогда и нет сил. Он должен работать и кормить детей. Но человек так устроен, что не может прожить без отвлечения и развлечения. Даже в сталинских лагерях была самодеятельность!

Обременять собой окружающих - последнее дело. Близким нужно помогать, а не обременять.

Оказалось, что мир всю Настину жизнь стоял вверх тормашками, а она этого не знала, она считала, что это обычное его положение. Теперь, когда он перевернулся, нужно заново учиться в нем жить, хотя сильно тошнит, и кружится голова, и страшно.

"– Ничему они не научатся, если мы будем все время страховать! То есть мы не против, но только если им нужно! А им не нужно, они уверены, что все сами могут! И прекрасно, и пусть!"