Простаки за границей, или Путь новых паломников

Они готовы были погрешить против духа рели­гиозного закона, лишь бы не нарушить его буквы.

Я выбрал лошадь, которая шарах­нулась от чего-то в испуге, потому что лошадь, у кото­рой хватает резвости, чтобы шарахнуться, еще не со­всем безнадежна.

Я всегда считал себя лентяем, но по сравнению с константинопольскими псами я насто­ящий паровоз.

Нам трудно было заставить себя поверить, что у Иоанна Крестителя было два комплек­та праха.

Среди наи­более почитаемых реликвий нам показали обломок гроба Господня, кусок тернового венца (в Соборе Па­рижской Богоматери есть целый), лоскуток багряницы Спасителя, гвоздь из креста и святую деву с младен­цем, написанную святым Лукой. Это уже вторая ма­донна святого Луки, которую нам довелось увидеть.

Но во всяком случае танцы были еще хуже музыки. Когда корабль кренился вправо, танцоры всем взводом бросались в атаку на правый борт и разом повисали на перилах, когда же он кренился влево, они с тем же завидным единодушием обрушивались на левый борт. Вальсирующие успевали покружиться секунд пятнадцать, а затем опрометью неслись к перилам, словно собираясь топиться

Если люди когда-нибудь и ведут себя естественно, то только за завтраком

Он любил выкапывать из себя стихи или - если дело шло туго - вырывать их динамитом.

я человек без предрассудков и люблю свободный обмен мнениями — при условии, чтобы я говорил, а другие слушали.

Я много разговаривал с русскими просто из дружеского расположения, и то же чувство побуждало их говорить со мной; и я уверен, что беседа доставила удовольствие обеим сторонам, хотя никто из нас не понимал друг друга.