Скверный анекдот. Книга для чтения с заданиями (С1)

Был он и честен, то есть ему не пришлось сделать чего-нибудь особенно бесчестного; был холост, потому что был эгоист; был очень не глуп, но терпеть не мог выказывать свой ум; особенно не любил неряшества и восторженности, считая его неряшеством нравственным, и под конец жизни совершенно погрузился в какой-то сладкий, ленивый комфорт и систематическое одиночество.

Другой хотел непременно влезть на стол и провозгласить тост, и только офицер, схватив его за фалды, умерил преждевременный восторг его.

– Чей это, братец, дом? – спросил он, немного распахивая свою дорогую шубу, ровно настолько, чтобы городовой мог заметить значительный орден на шее.

Но все уж так и шло, одно к другому.

Никогда не буду пить. С вечера наболтаешь, а назавтра раскаиваешься.

Был он честен, то есть ему не пришлось сделать чего-нибудь особенно бесчестного; был холост, потому что был эгоист; был очень не глуп, но терпеть не мог выказывать свой ум; особенно не любил неряшества и восторженности, считая ее неряшеством нравственным, и под конец жизни совершенно погрузился в какой-то сладкий, ленивый комфорт и систематическое одиночество.

Думал он тоже подать немедленно в отставку и так, просто, в уединении посвятить себя счастию человечества.

Гуманность всё спасёт и всё вывезет...

Гм. Никогда не буду пить. С вечеру наболтаешь, а назавтра раскаиваешься.