Морфий

Я знаю: это смесь дьявола с моей кровью.

Лестница долго скрипела. Поднимался кто-то солидный, большого веса человек. Я в это время уже сидел за письменным столом, стараясь, чтобы двадцатичетырехлетняя моя живость не выскакивала по возможности из профессиональной оболочки эскулапа. Правая моя рука лежала на стетоскопе, как на револьвере.

Позвольте... - вдруг пробормотал он, - чего же это я плачу, когда у меня есть вино?

«Инсипин инсипином, а как же все-таки с грыжей будет?» – упорно приставал страх в виде голоса.«В ванну посажу, – остервенело защищался я, – в ванну. И попробую вправить».«Ущемленная, мой ангел! Какие тут, к черту, ванны! Ущемленная, – демонским голосом пел страх. – Резать надо…»Тут я сдался и чуть не заплакал. И моление тьме за окном послал: все, что угодно, только не ущемленную грыжу.

Тут я впервые обнаружил в себе неприятную способность злиться и, главное, кричать на людей, когда я не прав.

Лягушка тяжко шевельнула головой, и в её потухающих глазах были явственны слова: «Сволочи вы, вот что...»

Это не Москва, и все здесь носило более простой, семейный и дружественный характер.

Смерть от жажды райская, блаженная смерть по сравнению с жаждой морфия. Так заживо погребенный, вероятно, ловит последние ничтожные пузырьки воздуха в гробу и раздирает кожу на груди ногтями. Так еретик на костре стонет и шевелится, когда первые языки пламени лижут его ноги

Лягушка тяжело шевельнула головой, и в её потухших глазах были явственны слова: "сволочи вы, вот что..."

Сон - хорошая штука!..