Time and Time Again

— Хіба ж я не казала завжди, що історію творять окремі придурки і невдахи? — спитала вона. — Ну справді, хіба не казала?
— Авжеж, професорко, казали, — відповів Стентон, частуючись шматком шоколаду. — Історію творять люди.
— А більшість людей гівна варта.
— Мабуть, саме тому історія — здебільшого суцільна катастрофа.

Ніщо не приносить узалежненим більшої радості, ніж нагода підмовити приятеля, який ще вагається, до них долучитися й у такий спосіб виправдати свою слабкість.

— Збіса малоймовірно, Г’ю.
— Будь-яка подія в принципі малоймовірна, аж доки не трапиться. На цьому й побудована теорія хаосу.

Історія жодного плану не має.

Что-нибудь разрушить способен кто угодно, – продолжал Стэнтон, – но для созидания нужен талант

– Ты заблуждаешься, думая, что человек порождение того, чему он служит. Я смотрю на вещи практически. Если в этом мире, созданном Партией, уцелеть и получить какую-то кроху комфорта можно лишь через служение Партии, я, конечно, буду ей служить. Но я вовсе не ее детище. Я ее презираю не меньше тебя. Я тоже всей душой ее ненавижу.

Кровавый взгляд достовернее истины.

Налив еще стакан, он пытался объяснить это смятение тем, что сегодня убил человека. Поступок страшный, и если человек, его совершивший, остается спокойным, ему больше нельзя доверять оружие.