
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
russischergeist
- 39 918 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Думаю, в последнее время многие начинают замечать, что в литературе и кино часто описываются нездоровые отношения, основанные не на радости, покое и взаимопонимании, а на негативных эмоциях, зависимости, подчинении, а иногда и насилии. Но как люди оказываются в подобных отношениях? Может ли эмоционально здоровый человек быть в такой ситуации и не замечать, что страдает? В романе "Взаперти" Люси Кристофер пытается разобрать подобные отношения и описывает чувства жертвы, которой трудно разобраться в происходящем.
Начинается всё с того, что Тай похищает 16-летнюю Джемму в аэропорту, и вместо родного Лондона девочка оказывается в австралийской пустыне. Конечно, Джемма шокирована тем, что оказалась жертвой похищения, она ненавидит преступника, борется с ним, сопротивляется изо всех сил, старается вырваться из плена. Но всё бесполезно. Чем активнее девушка пытается сбежать, тем меньше возможностей у неё для этого остаётся. И если сначала она была полна сил и надежды изменить своё положение, то постепенно она начинает думать, что остаётся только смириться, ведь каждая попытка побега делала только хуже, в том числе и нанося вред её собственному физическому здоровью.
Но в отличие от большинства героев историй о больной любви, Джемма не выбирала отношения с Таем. Он просто похитил её, лишив тем самым любого выбора. И эта ситуация позволяет автору полноценно раскрыть явление стокгольмского синдрома. Что чувствует жертва, оказавшись в безвыходном положении? Наверняка, любой человек скажет, что это отчаяние, страх, ненависть. И поначалу Джемма испытывала именно эти чувства. Но в то же время Тай был единственным человеком, с которым она могла говорить, и он, несмотря на всё, что сделал, был её единственной надеждой на спасение. Девушка понимала, что без него её шансы на выживание равны нулю, ведь она не знала, как выбраться из бесконечной пустыни. А кто мог спасти её от укусов опасных животных? Опять же Тай. Он казался спасительной нитью, связывающей её с жизнью. И постепенно Джемма замечает, что проникается к похитителю сочувствием и пониманием, начинает испытывать привязанность.
Особенно интересным для меня оказался комментарий психолога в конце, после которого ещё лучше понимаешь чувства главной героини. Психолог верно подметила, что и читатель начинает сочувствовать Таю, узнавая о его тяжёлом детства или замечая, как бережно он относится к Джемме, не желая причинить ей вред. И это страшно, ведь он уже причинил ей вред, и никакое прошлое не может оправдать его поступок. Читатель, как и героиня, боится собственных эмоций по отношению к Таю, которого хочется пожалеть и простить. Но это невозможно. Он совершил преступление и должен нести ответственность.

Возможно, у меня какие-то проблемы с головой, но люблю я стокгольмский синдром и все, что вокруг этой темы крутится. В книгах и фильмах, безусловно..
Да, романтизировать данную тематику не особо нормально, но на то и литературное достояние писателей: творить так, чтобы само представление завораживало.
Да, бесила главная героиня, но ее теплота, легкий флёр влюбленности чувствовался сквозь текст и как же это было, черт возьми, мило! Да, именно мило. Пусть она в миллиард раз наиглупейший женский персонаж, но то, с каким трепетом она говорила о своем похитителе, что даже в местоимение "Он" вкладывала всю свою любовь - прям ух, серьезно.
Не знаю, что больше меня подкупило: стокгольмский синдром в сюжете или сама история, но книга запала в душу.
Несостыковок уйма, безобразия на страницах - пальцев не хватит сосчитать! Концовка, к тому же, наитупейшая. Но, сама подача и то, как это все живенько и красочно предстало у меня в воображении, заслуживает высокой оценки.

Механизм психологической защиты, лежащий в основе стокгольмского синдрома, был впервые описан Анной Фрейд в 1936 году, когда и получил название «идентификация с агрессором».
Когда я узнала о стокгольмском синдроме мне никто не объяснил историю этого названия, поэтому я долго не могла понять, чем этот шведский город так провинился, о нем чаще говорили, как об ответе на сложные вопросы. А потом его начали примерять на всевозможные истории и произведения, начали обижаться на такие объяснения культовых сюжетов и называть его мифом. Делает ли на самом деле это стокгольмский синдром менее реальным? Нет, это только сделало его известнее, а как доказывает история Джеммы из этой книги, знание того, что твой травмирующий опыт не единственный подобный во всем свете и с ним можно что-то делать, помогает. (Потому что иначе может казаться, что проблема настолько необычная, что никто и никогда не сможет даже понять масштаб катастрофы, а на деле условно это типичные истории во вторник у среднестатистического психолога.)
И нет, эта книга не будет романтизировать этот синдром и говорить, что это хорошо. И здесь не будет любви — это история о созависимости, абьюзе и гуманизации похитителя. Поэтому, хотя я и обожаю новые обложки МИФа, в данном случае она не так вписывается в контекст, как первая.
Механизм психологической защиты основан на надежде жертвы, что агрессор проявит снисхождение при условии безоговорочного выполнения всех его требований. Поэтому пленник старается продемонстрировать послушание, логически оправдать действия захватчика, вызвать его одобрение и покровительство.
И на самом деле эта книга практически является примером стокгольмского синдрома из учебника. Если брать типичные red flags, красные флаги, указывающие на вероятность развития этого синдрома, то здесь просто комбо из всех факторов:
По формату это послание похитителю, написанное от лица жертвы. Есть анализ событий, есть переживания, есть примеры своеобразного окна Овертона, когда Джемма начинает привыкать и к австралийской глуши, куда её перевезли под таблетками, и к своему тюремщику, и к своей роли Евы в Эдеме.
И довольно много внимания уделено психологическим ловушкам, которые были расставлены для Джеммы её похитителем. Это и истории о том, что ее больше никто не любит. И мнимая и относительно реальная помощь, в которой он нуждался и которую предложить могла только она. И то, какой образ он себе придумал. Если не включать критическое мышление, то в его слова легко поверить — поверить в то, что ситуация нормальна, что похищенной девочке (а ей всего 16, когда он её ощутимо старше в том контексте, хотя и далеко не старик) всё нравится в таком образе жизни (и именно поэтому у неё от стресса даже менструаций не будет). Поверить в то, что это "я увидела его настоящим", вместо того, чтобы понять "мой мозг пытается привыкнуть стрессу, поэтому пытается увидеть ситуацию в розовых очках".
Согласно данным ФБР о более чем 1200 случаях захвата заложников с баррикадированием захвативших в здании, стокгольмский синдром отмечен всего в 8% случаев.
Книга небольшая, стиль повествования лёгкий, но саму историю ни лёгкой, ни простой, ни комфортной не назвать даже с натяжкой. Поэтому в неё лучше всего нырять с головой, чтобы забыть обо всем и следить за событиями без отрыва. И это будет стоить того.
В общем же, рекомендую эту книгу любителям историй на тему нездоровых отношений

– Люди любят то, к чему привыкли.
– Нет. – Ты покачал головой. – Люди должны любить то, что нуждается в любви. Чтобы тем самым спасти его.

Люди должны любить то, что нуждается в любви. Чтобы тем самым спасти его.

Если подолгу смотреть на звезды, они расскажут тебе всё, что ты хочешь узнать.
















Другие издания


