Новинки осень 2022
fus
- 128 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Сначала преамбула. Так случилось, что эту повесть я взял в игре "Игра в классики", быстро прочитал и еще в апреле написал рецензию. Но потом кое-кто из пользователей разобрался, что то издание, на которое я написал отзыв, на самом деле сборник, и изменил его статус. Таким образом я оказался в сложной ситуации: брал одну повесть, а получился конкретный сборник. А по правилам игры нужно полностью читать то, что выбрал. Конечно, можно было бы обратиться к модераторам игры и доказывать свою правоту, но я решил - прочитать этот сборник целиком, значит, судьба хочет, чтобы я познакомился с рассказами и повестями Лавкрафта, мною еще не читанными. Но встал вопрос, что же делать с написанной рецензией?
Я решил перенести её сюда - в отдельное издание повести, убедившись, что это точно не потенциальный сборник, а на тот сборник, что выпал мне в игре (где раньше лежала эта рецензия) напишу новую, как только закончу его чтение.
В мировой литературе существует великая троица "ужасных" писателей Эдгар По, Лавкрафт и Кинг. Первый - родоначальник и генератор идей, последний - генератор толстых томов, но оба они создатели довольно разрозненных сюжетов, и только стоящий посередине Лавкрафт всю жизнь писал одну книгу, его рассказы и повести представляют собой отдельные, переплетающиеся между собой, главы из Великой хроники Великого Вселенского ужаса.
Он создал свою собственную Вселенную, самую ужасную из всех, созданных писательскими талантами, вселенных. Шокирующая опасность, наводящая безмерный ужас, может исходить, как извне, так и изнутри. Первый вариант, это - космическая угроза, та же уэллсовская "Война миров" и дальнейшее плодотворнейшее развитие этого вектора позднее. Вторая, это - опасность исходящая из недр или глубин самой Земли, те же легенды о Кракене.
Лавкрафт объединил обе причины, преподнеся читателяю истинный "ужас ужасный". Причем, в его неповторимом стиле, когда акты совершеннейшего зла происходят, как правило, на фоне абсолютно спокойной, замершей, практически сонной, провинциальной жизни. Эта изначальная сонливость стократно усиливает конечный эффект погружения в бездну ужаса.
Ну, а номинальная бездна оборачивается реальной, когда речь заходит о глубинах океана, о которых мы и по сегодняшний день знаем так мало, что опасность, которая может в них таиться, не уступает опасности космической, и порождает, проникающий до самой последней клеточки организма, ужас.
Что же касается конкретно обсуждаемой повести, то, по моему мнению, это не самая сильная вещь, вышедшая из-под пера Лавкрафта. Я склонен согласиться с ним, когда он сам характеризует произведение следующим образом: "довольно средний — не самый плохой, но изобилующий низкопробными и нескладными штрихами".
Мне намного больше нравится истинный шедевр "Морок над Инсмутом", хороши "Сны в ведьмином доме", "Ужас Данвича", "Случай Чарльза Декстера Варда".
Но в этом случае над художественным качеством текста превалирует созданный автором образ, которому удалось подобрать такое колоритное имя - Ктулху. В этом созвучии действительно притаилось что-то древнее, загадочное и ужасное. И я склонен считать, что это имя играло довольно весомую роль в дальнейшем раскручивании образа и темы.
"Ктулху" стал именем той Вселенной, которую создал Лавкрафт, и в расширении пределов которой сыграли видные роли такие писатели как Нил Гейман, Роджер Желязны, Колин Уилсон, Вадим Панов, Александр Рудазов. Ну, а интернет сделал из имени загадочного монстра настоящий мем, соперничающий с самим "медведом". И, если помните, одно время среди журналистов-международников было модно задать на пресс-конференции какого-нибудь премьер-министра или президента, например В.В.Путина, вопрос: Как вы относитесь к пробуждению Ктулху?

Очень атмосферное произведение полностью в лавкрафтовском духе. Рассказчик, от чьего имени ведется повествование, является потомком древнего народа, пришедшего некогда в Новую Англию откуда-то с юга, и принесшего с собой тёмный святочный культ.
Гонимый неясными предчувствиями, рассказчик оказывается в запущенном городе Кингспорте, где некогда обитали его предки. Здесь царит мрачная, гнетущая атмосфера; он находит дом, в котором жили представители его семьи. Сейчас здесь обитает чета стариков, которые увлекают его с собой, присоединяясь к безмолвному шествию горожан. Рассказчик обращает внимание, что эти странные люди не оставляют на снегу следов, а шествующие между тем спускаются в мрачное подземелье.
Там появляются странные летающие гибриды, которых седлают участники шествия, и те уносят их куда-то во мрак. Рассказчик отказывается лететь и, возможно, этот выбор позволяет ему вернуться в реальный мир. Он приходит в себя в местной больнице и не может разобраться: было его приключение в реальности или это видение его воспаленного воображения. Но он помнит, что старик оказался его прапрадедом, похороненным еще в 1698 году, подтверждением тому был фамильный перстень, который в свое время положили с ним в гроб.
Но самое страшное и ужасное, что понимает рассказчик, это то, кем на самом деле были эти странные молчаливые жители города, не оставлявшие следов. Колдуны, погребенные на местном кладбище, продавшие свои души дьяволу, напитали своими соками могильных червей, которые наполнились хитроумием, чтобы вредить и силами, чтобы губить. Рожденные ползать научились ходить.
Великий ужас овладел главным героем, ведь он - потомок рода основателей дьявольского культа, был допущен до сакрального ритуала, а, значит, подтвердил преемственность и получил посвящение. Теперь ему осталось осознать, что его не ждут, ни рай, ни ад, ему, как и всем его предкам, предстоит после смерти воскреснуть трупным червем.

Совсем небольшой по объему, но громадный по значимости в творчестве Лавкрафта, рассказ. Написан он в июле 1917 года, как раз когда в бывшей Российской империи был расцвет двоевластия и на полях Европы еще во всю гремели бои Первой мировой.
Я к тому, что ужаса в мире на тот момент вполне хватало, и рассказ начинающего американского писателя органично вписывался в контекст происходившего тогда. Ведь, реальность оказывалась непостоянной, текучей; ложась спать, люди не были уверены, что проснутся в том же мире, который был вчера. и не было гарантий, что новая реальность на самом деле реальность, а не продолжение так и не закончившегося сна.
Вот и мир, в котором живет герой рассказа, отличается такой же непредсказуемостью и изменчивостью. Там идет та же Первая мировая, там также неожидан и необъясним завтрашний день. И также непонятно во сне пребывает главный герой или наяву. Необъяснимость происходящего, необъяснимость собственных действий, некая подчиненность какому-то сакральному импульсу - сон переходящий в явь и наоборот, метания души, оборачивающиеся безумием.
Где есть реальность, где фантазия, где болезнь - все смешивается, переплетается, свивается в единую нить и ужас становится обыденностью. И непонятно, что страшнее - встретить живого дагона среди безмолвной пустыни поднявшегося дна мирового океана или остаться без ног, быть отравленным ипритом, увидеть вывернутые кишки собственного ребенка. Отчего можно сойти с ума, и можно ли вообще сойти с ума в этом безумном мире?

Проявлением наибольшего милосердия в нашем мире является, на мой взгляд, неспособность человеческого разума связать воедино все, что этот мир в себя включает. Мы живем на тихом островке невежества посреди темного моря бесконечности, и нам вовсе не следует плавать на далекие расстояния. Науки, каждая из которых тянет в своем направлении, до сих пор причиняли нам мало вреда; однако настанет день и объединение разрозненных доселе обрывков знания откроет перед нами такие ужасающие виды реальной действительности, что мы либо потеряем рассудок от увиденного, либо постараемся скрыться от этого губительного просветления в покое и безопасности нового средневековья.

Восставший может погрузиться в бездну, а погрузившийся в бездну может вновь восстать.

Есть, как известно, звуки, присущие животным, и звуки, присущие человеку; и жутко становится, когда источники их вдруг меняются местами.