Светлолесье

С колдуном из одной кружки пить – мед и яд напополам делить.

Упадет дурное слово в дурную голову – дурное и прорастет.

Судьба – это не то, чего следует ждать, это то, чего нужно добиваться самому.

– Знаю. Но… Ты заберешь у близкого тебе человека самое светлое, что у него есть, – надежду, – продолжил Дарен. – Это недобрый сказ, Лесёна.
Прежде чем обернуться, я вернула лицу спокойное выражение, хотя внутри все дрожало. Чародей явно знал не понаслышке, каково это – терять надежду…
– А какой же это тогда сказ? – спросила я надтреснутым голосом.
Улыбка чуть тронула его губы.
– Колдовской, конечно. В нем всегда нечестный обмен.

Есть на свете такая любовь, что пронзает время, сдвигает землю и моря, сжигает города и толкает на тропу одиночества; она не нуждается в словах – двое в сердце друг у друга. Эта любовь сильна, но и ужасна; рушит, меняет и создает; но такой любви следует лежать в основе всякого нового мира…

Нельзя победить, не отдав самое дорогое.

Песни, сказания, слова – невидимая паутина, что опутывает нас всех. Мы читаем знаки, вынимаем из них скрытые послания, угадываем предшествующие события. Оттого так важно что, когда и кем было произнесено. Прислушиваться к миру – наша доля с давних времен.

– Закон гласит, что люди не должны гнаться за утраченным. – Дан указал на лес. – Не стоит держать в голове день прошлый и день грядущий. Иначе человек уподобится суетливой птице.

– Нам всем жилось бы легче, если бы можно было разделить мир на светлое и темное, друзья, – сказал Фед. – Но полутонов бесчисленное множество.

Личина уличного певца или плясуньи помогала переплетать судьбу человека и колдуна. Как сладкое маковое молоко для тех, кто не смирился с жизнью изгнанника, она помогала убаюкивать себя мыслью, что творить чары можно иначе.